е подружки-хохотушки, вечно окруженные толпой поклонников и воздыхателей. У нее же, несмотря на двадцатилетний возраст, так никого и не было.
Те, с кем ее знакомили подруги, исчезали быстрее теней в полдень. На расспросы все тех же подружек незадачливые парни отвечали: извини, твоя подруга слишком строгая, кто-то говорил – сухая, кто-то – скучная. Но результат был один, она до сих пор оставалась девственницей.
А в парке так сладко пахло черемухой, просто голова кружилась от захватывающего дух аромата. Соловьи, несмотря на грохочущую музыку, пели где-то в глубине темных аллей, прячась в ветвях разросшихся деревьев.
Она стояла, прижавшись к стене, и смотрела, как танцуют пары вокруг. Ее подруг тоже без конца приглашали кавалеры. Возвращаясь, они со смехом доверяли ей свои маленькие тайны. И ей казалось, что сердце сжимает какой-то невидимый, маленький, но сильный кулачок. Ему было больно и неспокойно. Но она привыкла оставаться внешне бесстрастной, никогда не подавать вида, что тоже может что-то чувствовать, радоваться, страдать. Окружающие привыкли считать ее человеком без эмоций.
Вдруг в ее голове промелькнула мысль – сегодня полнолуние… и может произойти чудо. Она вышла за ограду танцплощадки и оказалась в парке. Высоко над головой висела золотисто-желтая луна, похожая на сказочное яблоко. Казалось, протяни руку, и этот волшебный плод окажется у тебя в руках. Ей невольно вспомнился древний миф и Парис, получивший яблоко из рук богини любви и красоты Афродиты… Думать о том, чем закончилась эта история, ей не хотелось.
– Привет, малышка, – услышала она совсем рядом теплый мужской голос с легкой хрипотцой, подняла голову и увидела его.
И тут она поняла, что пропала! А он смотрел на нее озорными веселыми глазами и улыбался. Она не могла рассмотреть цвет его глаз, но ей казалось, что в них утонул весь мир.
– Хочешь яблоко, детка? – спросил он с улыбкой.
Она хотела ответить, что хочет, очень хочет! Но вместо слов из ее горла вырвалось только странное бульканье, и сердце ушло в пятки.
Он рассмеялся.
– Я испугал тебя? Прости…
Она помотала головой.
– Ты что, немая?
– Да, то есть нет.
Он снова расхохотался.
– Ну слава богу, выяснили, что ты можешь говорить. А то прямо чистый Никулин.
Она не поняла, почему Никулин, но спросить не решилась. И так как она продолжала стоять неподвижно, словно зачарованная, он взял ее руку и вложил в нее яблоко.
– Ешь, оно и вправду вкусное.
– Спасибо.
– Не за что. Как тебя зовут?
Она назвалась и услышала в ответ его имя. Оно показалось ей самым чудесным из всех мужских имен, которые когда-либо существовали на свете.
– Пойдем потанцуем?
– Нет, давайте лучше погуляем, – попросила она нерешительно.
– А ты не боишься ходить по парку так поздно с незнакомцем? – Его глаза лучились, очаровывая ее все больше и больше.
Она медленно покачала головой, и он, улыбнувшись, взял ее за руку. Они гуляли по темным аллеям, удаляясь в глубину старого парка. Музыка осталась где-то далеко-далеко, а вокруг был только шелест листвы, птичьи трели и эхо их шагов. Она никогда в жизни еще не была так счастлива, как сейчас, мир казался ей упоительно прекрасным, а ее спутник был воплощением всех божеств вместе взятых. И куда там Парису до него!
Теперь, осмелев и разговорившись, она рассказала ему о своей семье, о своих мечтах, но больше всего о своей будущей специальности. Он внимательно слушал и даже вставлял время от времени пару словечек.
– Значит, ты будешь химичкой? – улыбнулся он и провел рукой по ее коротким волосам, облегающим голову точно шапочка.
У нее от этого прикосновения земля ушла из-под ног. И она пролепетала едва слышно пересохшими губами:
– Я буду химиком, наверное, преподавателем в школе или в вузе.
– Здорово, – одобрил он ее планы на будущее.
Покинув парк, они пошли пешком по ночному городу не только потому, что транспорт уже не ходил, но и потому, что им… или ей так хотелось. Был уже второй час ночи, когда они подошли к ее дому и остановились возле подъезда, в котором она жила.
Родителей дома не было, они должны были вернуться из санатория не раньше чем через две недели. Сестра укатила к бабушке в деревню под Ярославль с очередным кавалером.
– Ну вот, – услышала она его голос, – я довел тебя в целости и сохранности до самого дома.
Она застыла на миг как изваяние, в ее душе боролись робкое любопытство, жгучий страх и надежда…
– Может, – проговорила она наконец застенчиво, – зайдем ко мне?
– На чашечку кофе? – улыбнулся он.
Она доверчиво кивнула.
– Родителей дома нет.
– Детка, а ты знаешь, что вытекает из чашечки кофе? – спросил он вкрадчиво.
Она снова кивнула и ощутила, как лицо заливается жаром.