«Генриада». Николай Карамзин

цену. Но какие препятствия надобно преодолеть переводчику! Кроме некоторой негибкости нашего языка, мера и рифма составляют такую трудность, которую едва ли бы и сам Вольтер, переродясь в русского, преодолеть мог. Одним словом, легче (по моему мнению) сочинить на русском языке эпическую поэму в двадцать песней, нежели перевести хорошо десять песней «Генриады».

      Второй перевод сей поэмы (так же, как и первый, вышедший за несколько лет перед сим в Петербурге[1]) нимало не опровергает моего мнения. Читатель позволит мне привести некоторые места из оного и сравнить их с подлинником. – Вольтер предлагает содержание своей поэмы в следующих шести стихах:

      Je chante ce Héros qui régna sur la France

      Et par droit de conquête, et par droit de naissance;

      Qui par de longs malheurs apprit à gouverner,

      Calma les factions, fut vaincre et pardonner,

      Confondit et Mayenne et la Ligue et l'Ibère,

      Et fut de ses sujets le vainqueur et le père.

      В переводе:

      Пою героя, кто, разрушивши коварство,

      Оружием достал Французско государство;

      Кто, долго странствуя меж сопротивных сил,

      Наследие свое чрез храбрость получил,

      Злых возмутителей испанцев был гонитель,

      Стал подданных своих отец и покровитель.

      Число стихов то же; но есть ли в переводе гладкость, определенность, приятность, сила оригинала? – В первом полустишии вместо кто надлежало бы по грамматике употребить возносительное местоимение который. – Откуда зашло в первый стих коварство? В оригинале его нет. Да и можно ли разрушить коварство? – Второй стих таков, что иной не захочет уже и читать далее. Достать Французско государство! К тому же здесь не выражено того, что французская корона принадлежала Генрику и по праву наследственности. – Под сопротивными силами нельзя разуметь ничего иного, кроме неприятельских войск; итак, Генрик долго странствовал между неприятельскими войсками? Но Вольтер и не думал сказать сего. Несчастия, говорит он, научили его царствовать. Сей стих прекрасен в оригинале, и читатель узнает из него, что Генрик был добрый царь. – В четвертом стихе г. переводчик вздумал выразить пропущенное им во втором, т. е. что Генрик был наследник французской короны; но для сего он должен был пропустить весь четвертый стих оригинала, где сказано в похвалу короля, что он умел побеждать и прощать. Confondit значит постыдил, а не гнал: с чего же в пятом стихе перевода назван Генрик гонителем, и притом гишпанцев? Сего не узнаешь и тогда, когда всю поэму прочитаешь. – В шестом стихе не выражено того, что король победил своих подданных и потом стал их отцом. Покровитель есть здесь не что иное, как подставное слово (или, как немцы говорят, Flickwort), не сообщающее никакой новой идеи после отца.