о.
Когда я приглашал во «Вселенную Метро» авторов из других стран, на самом деле мне просто хотелось эксперимента. Я боялся, как бы наша серия не превратилась в литературный конвейер. Моей миссией было создать проект, который не был бы похож на всю эту унылую современную российскую фантастику. Моей задачей было избежать повторов, штампов, замыленности. Я хотел, чтобы у нас все было иначе. И я подумал, что иностранцы точно делают «это» не так, как мы.
Как и было обещано с самого начала, я продолжаю читать и править все рукописи, которые мы издаем в нашем проекте. И закрывая любую из них, я понимал: передо мной фантастический роман. До сих пор.
Когда я читал Аволедо, мне казалось: да, случись ядерная война, все будет именно так. Хотя фантастического в этой книге немало, в нее веришь сразу и безоговорочно.
Я знаю, что книги нашей серии начинают читать еще в школе. Так вот: эту книгу я бы не рекомендовал продавать всем, кому не исполнилось шестнадцати. И не из-за постельных сцен: с этим у главного героя все обстоит скупо и сурово. Дело в предельной реалистичности, жесткости и даже графической жестокости, с которыми описан мир 2033 года. Когда читаешь «Корни небес», складывается ощущение, что смотришь фильм. Не кино даже, а видео: снятую на мобильник хронику того, как одни люди звереют, убивают и жрут других, а другие перерождаются, чтобы заслужить спасение. Обычно такие сцены – физиологические, страшные – вырезают при редактуре. Но в этом случае мне показалось, что книга потеряет часть своего смысла, настроения, яркости и правдоподобия.
«Корни небес» еще и удивительно поэтичны, а местами и просто красивы. И тот ужас, та злоба и жестокость, которые Туллио Аволедо выписывает в одних главах, необходимы, чтобы подчеркнуть изящество и лирику других глав.
Тема, которую затрагивает Аволедо – бог и церковь в мире, который уже пережил Судный день, в мире после Конца света, – тоже до сих пор никем из авторов серии всерьез не поднималась. И герой – католический священник, последний инквизитор, иезуит – для российского фантастического проекта более чем нетипичен.
У вас в руках – книга настолько необычная, насколько и незабываемая. Не просто новый шаг территориальной экспансии нашего проекта, но его жемчужина. За все два года, которые мы выходим в свет, мало какой роман произвел на меня такое впечатление, как «Метро 2033: Корни небес». И именно благодаря участию авторов такого уровня у меня остается ощущение, что мы делаем нечто правильное. Нечто отличное от всего прочего. Нечто, имеющее шанс задержаться в этом мире.
Мне не скучно. И я снова чувствую желание продолжать.
Дмитрий Глуховский
Пролог
В городе света
Шаги охотников звучат как барабанный бой перед казнью.
Их трое.
Их оклики громче шума ветра, хлещущего по древним стенам.
Они не пытаются прятаться.
Они быстры, решительны. Уверены в себе.
Затаившись в глубине колодца, я чувствую их приближение.
Я прижимаюсь к влажной ледяной стене, стараясь стать невидимым. Я не смотрю вверх, на неровное устье колодца, очерченное более ясным светом сумерек. Я и так знаю, что поднятый ветром мокрый снег похож на серую простыню. Я знаю, что за ним скрываются облака, тоже серые, но другого оттенка, нависающие над мертвым городом. Я знаю это и так, мне не нужно поднимать голову.
Я опираюсь на кирпичную стену так же, как в детстве прятался от монстров, сворачиваясь калачиком под одеялом.
А теперь монстры преследуют меня.
И больше нет отца, который прогонит их, включив свет. И нет объятий матери, в которых можно укрыться.
Рана в плече пульсирует, но боль сейчас как будто отдалилась. Как будто моя рука стала пять метров в длину. Пуля прошла насквозь, проделав аккуратное отверстие. Я как мог замотал его лохмотьями, чтобы остановить кровь.
Я чувствую слабость.
Все то множество раз, что я представлял себе этот момент, так и не подготовило меня к действительности. Я не ждал, что это закончится вот так – на дне колодца, из которого нет выхода, в городе, населенном призраками и кошмарами.
В моей голове как осколки разбитого зеркала мешаются обрывки воспоминаний.
Безумный Готшальк[3] и его церковь на колесах.
Лес древних стволов.
Именно таким предстал предо мною Город Света, когда я увидел его впервые. Когда первый раз шел вдоль его пересохших каналов. Сваи, подпирающие его дворцы, показались мне корнями – целым лесом корней.
Корней небес.
А потом был остов морского чудища. Маски. Бал мертвых душ во Дворце…
Алессия.
Чудесная иллюзия прохладного прикосновения ее пальцев к моей горящей в лихорадке коже.
Звук ее смеха – как звук водопада.
Шаги раздаются уже в нескольких метрах от колодца. Скоро покажутся