жизни.
Мне не хочется никого утомлять сотнями определений, которые можно дать философии. Они меняются в зависимости от эпохи, от философа, от того, какой подход и образ мышления – восточный или западный – берут в расчет, от того, какое значение придают самой философии. Очень трудно найти формулировку, которая удовлетворила бы всех. Поэтому загляну в прошлое, на 2500 лет назад, и напомню определение философии, которое приписывают Пифагору. Оно настолько просто, что его можем принять мы все, ведь Пифагор не собирался давать определение, а лишь отвечал на слова своих учеников.
Рассказывают, что однажды люди, окружившие Пифагора и слушавшие его, были так восхищены глубиной его мысли, его восприятием жизни и ее тайн, что воскликнули: «Учитель, ты поистине мудрый человек!» И он ответил: «Нет, я не мудрый (sophos), я всего-навсего philosophos – любящий мудрость, искатель мудрости».
Так, согласно традиции, было пущено в обращение слово «философия». У него очень простое значение – любить познание, любить мудрость, искать ее, не чувствуя себя ее обладателем, а следуя за ней. Мы знаем о том, что она есть, хотя нам еще нужно увидеть, где она и как ее найти.
Именно эта идея – идея любви к мудрости – стала фундаментом для того, что мы называем философией классического образца, а не просто классической философией. Если бы мы имели в виду классическую философию, то говорили бы о «классицизме» во многих культурах, поскольку каждая цивилизация, каждый народ имели свой классический, высокий период, «золотой век». Для нас, западных людей, говорить о классической философии означает обращаться к классической Греции, Греции эпохи великих философов: Сократа, Платона, Аристотеля, их последователей и предшественников.
Но подобный взгляд на классическую философию привязал бы нас к конкретному времени, к конкретной исторической эпохе. Мы же предпочитаем философию классического образца. Что означает «классического образца»? Это такой образ жизни, который приводил все на роды к классическому, «золотому» периоду, к кульминационному моменту их существования. Это поиск некоего «общего знаменателя», который позволял всем цивилизациям достигать такого высокого уровня. Как им это удавалось? Они искали мудрость в разных сферах, не ограничиваясь чем-то одним, искали широко, всеобъемлюще, и в результате философия охватывала все области жизни человека, а не только узкую сферу понятий и деятельность, связанную с работой мысли.
У всех народов, которые достигали «золотого века», философия, словно огромный веер, разворачиваясь, осеняла и обнимала всё. Она помогала находить любые ответы и решения. Поэтому нам интересна философия как образ жизни, нам интересна философия классического образца, философия, которая пробуждает в нас луч шее – «классический» дух, возвышенное состояние, золотую искру.
Философия классического образца – это философия великих вопросов и обязательных ответов. Задавать вопросы – это прекрасно, мы все их задаем, но нельзя жить только вопросами. Это все равно что подойти к прекрасно накрытому столу, полному изысканных блюд, но не смочь ничего съесть. Все мы задаем вопросы, но по-настоящему питают нас ответы.
Беспокойная, вопрошающая природа человека – это очень древняя, можно сказать, изначальная его часть. С тех пор как человек стал человеком, он задает вопросы. И если сегодня нам кажется, что он перестал делать это, не будем обманываться. Вопросы продолжают будоражить его.
Бывает так, что человек, долго не находя ответов, очень устает от этого и из-за усталости предпочитает забыть свои вопросы.
Другой устает от того, что находит слишком много ответов и не знает, что с ними делать. Какие-то из этих ответов даже противоречат друг другу, и когда человек не знает, какой из них правильный, какой предпочесть, ему приходится отбросить их все.
Некоторые люди устают от того, что никто не показывает им простого, практичного пути поиска ответов – ведь ответы тоже нужно учиться находить. Так происходит во всем в жизни – если никто не учит нас задавать вопросы, никто не показывает, каким путем идти, если никто не объясняет, какими бывают ответы, как их находить и что с ними делать, то мы проходим мимо, не замечая, что у нас есть важные вопросы.
Не будем думать, что сегодня люди утратили интерес к жизни или внутреннее беспокойство. Нет, просто они устали, и нужно вернуть им надежду, вернуть с помощью такой философии, которая точно так же не зависит ни от времени, ни от моды, как и те вечные человеческие вопросы, которые не следуют никакой моде.
Ответить на эти глубокие вопросы нам не поможет какая-то модная, сиюминутная философия. Мы должны обратиться к вневременной Философии. «Модная» философия сегодня нам скажет одно, а завтра – другое. Более того, чтобы быть в моде, нужно быть оригинальным. Чтобы быть в моде, нельзя говорить то, что уже говорили другие.
Вневременная философия не может быть модной, не может кому-то принадлежать. Вневременная философия, по-настоящему отвечающая на наши стремления, не только не должна подчиняться моде, она должна быть практичной, очень практичной.
Когда у нас есть вопрос и нам дается ответ, нужно уметь применить этот ответ в жизни. Если