ки из каждой точки исторической и деловой части города – Пешта. Высота базилики и Орсагхаза (так венгры называют здание парламента) одинаковая – 96 метров. Этот факт особенно символичен для венгров – кроме обозначения равенства духовной и светской власти, число 96 отсылает к 896 году, когда венгерский народ обрел родину. Туристы со всего света задирают вверх головы и рассматривают красно-бело-зеленые триколоры, развевающиеся на ветру. Однако если вы хотите увидеть настоящий Будапешт, следует внимательнее смотреть под ноги.
Предыдущий абзац может легко затеряться на страницах любого официального путеводителя по Будапешту. Список достопримечательностей венгерской столицы действительно поражает – от архитектурных шедевров и живописных зеленых холмов до закрытых андеграундных ночных клубов и знаменитых руин-пабов. Но есть в этом списке один пункт, который отличает Будапешт от других европейских столиц. В любое время суток и года, когда бы вы ни приехали сюда, вы обязательно столкнетесь с этой «визитной карточкой» города – вероятно, даже буквально. Смотрите в оба и не разевайте рот.
Муравейник
На выходе из аэропорта с табличкой в руках меня встречает Антон. Молодой человек приехал в Венгрию год назад для обучения в институте Святого Штефана. Нельзя сказать точно, поселился ли Антон в Будапеште, или же венгерская столица прочно обосновалась в его сердце. Лучшего гида по улицам Пешта следует поискать – Антон бегло переводит с венгерского, знает, за какой из обшарпанных грязных стен прячется готический костел, лестница какого из сотен подъездов еврейского квартала украшена витражами в стиле арт-нуво. За месяцы, проведенные в Будапеште, он успел лично познакомиться не только с парадным фасадом города, но и с его изнанкой. Не теряя времени, заговариваю с ним по дороге в гостиницу. Генетик и поэт, парень стремится отвечать четко и обстоятельно, но слышится, что его родной язык – Эзопов.
– Впервые в Будапеште я оказался осенью 2015 года. Конечно, когда приезжаешь сюда в первый раз, да еще и туристом, все внимание притягивает город. Особняки, крыши, шпили готические, барочные завитки… словом, сначала на Будапешт смотришь совсем другими глазами. А потом… знаешь, это как в муравейник сесть. Думаешь, что это кочка, присядешь отдохнуть, и только спустя какое-то время муравьи начинают кусаться. Тогда-то и понимаешь, что они залезли тебе под одежду, только уже поздно.
Исторически Будапешт делится на две части, расположенные на соседних берегах Дуная. На правом находится Пешт – сердце города, его промышленный и исторический центр. Здесь располагаются два городских вокзала, огромные торгово-развлекательные центры, административные здания, рестораны, транспортные узлы, штаб-квартиры крупных компаний, базилика Святого Стефана и Орсагхаз. На соседнем берегу – тихий Буда, покрытый зеленью лесов и парков, изобилующий холмами, на вершинах которых расположены знаменитый Рыбацкий Бастион, Венгерская Национальная галерея и дворец Сандор – резиденция венгерского президента. Существует, правда, третий район – Обуда. Однако, говоря о венгерской столице, его, как правило, даже не упоминают, стремясь сохранить поразительный контраст между двумя берегами, двумя мирами, разделенными Дунаем – шумным, беспокойным, деловым Пештом и размеренным, спокойным Буда. Согласно местной шутке, достигнув пенсионного возраста и уйдя в отставку, жители Пешта переезжают на соседний берег. Однако есть кое-что помимо моста Сечени, что связывает эти противоположности друг с другом и убеждает гостей города в единстве этих двух половин.
Мой отель расположен в центре Буды, в двух минутах ходьбы от площади Баттьяни. До центра города и главного пересадочного узла Будапешта – три минуты в вагоне метро. Из окон номера открывается вид на здание Орсагхаза, Дунай и одну из самых красивых церквей города – Святой Анны. В сотне метров от церкви встречаются сразу три ночлежки и по меньшей мере семь бездомных. Некоторые из них сидят в тени деревьев рядом с храмом, но есть и те, что спят прямо посреди пешеходной дорожки. Кажется, небольшое здание отеля буквально окружено группами бездомных. В ожидании готовности номера расспрашиваю управляющую, молодую девушку по имени Лидия.
– Мы называем их хонталан, – говорит она. Это можно перевести с венгерского как «те, у кого нет родной земли». Хонталан – это те, кто по какой-то причине оказался на улице и не имеет никакого имущества. Ты не первый, кто обратил внимание на них, их у нас очень, очень много. Я ни в одном европейском городе больше не видела такого. В каком-то смысле они уже давно стали нашей местной достопримечательностью.
Пешт
Спустя несколько дней жизни в венгерской столице понимаешь, что бездомные – настоящая кровоточащая рана на теле венгерской столицы. Согласно официальным данным, на сегодняшний день в Венгрии насчитывается больше тридцати тысяч бездомных, из них в Будапеште проживают от 6 000 до 10 000 человек. Хонталан повсюду в венгерской столице – спят на улицах, сидят в переходах, отдыхают прямо на туристических достопримечательностях. Параллельно