грязью, бьющих из-под колес любителей погонять по пустым дорогам, даже когда по тем бегут сентябрьские ручьи. Из-под одного такого забора на торопящихся на работу людей смотрел соседский пес Лаки. Он просто положил свою морду на забор и, не сводя глаз, смотрел на дорогу, не лая на прохожих, не обращая внимания на детишек, кричащих «Фобака! Фобака!», шедших за руку с мамами в садик, пока те пытались вникнуть в утренние новости о поп-разводах каких-нибудь музыкантов, о крушении автомобилей, о новой грядущей войне между Никарагуа и Сан-Марино из-за молчания короля провинции в ответ на вопрос о качестве африканских кокосов. В общем, это было обычное утро обычного городка.
Амато, держа на спине рюкзак, стоял на остановке и ждал опаздывающий автобус, который должен был отвести его в школу. Возможно, он мог сегодня вообще не приехать, как это уже случалось, и тогда пришлось бы с десяток километров топать пешком, опаздывая на уроки и выслушивая потом замечая старенькой учительницы и ее нравоучения о том, что школа – это дорога в жизнь, о том, что ее, эту седовласую, наверно, когда-то во время Линкольна, жгучую брюнетку, надо уважать, и что надо не забыть напомнить родителям о том, что уже пора бы установить новый рекорд по сбору денег на шторы, заплатив за них в восьмой раз за месяц, и сверху еще накинуть на охранника, которого, похоже, собирали по частям, перевозимых на черепахах, на которых Джек Воробей выбирался с необитаемого острова.
Но автобус все-таки показался на горизонте, а это означало, что мистер Дайтерс, бессменный на протяжении уже 25 лет водитель школьного транспорта спас Амато от участи лишний раз заговорить со «жгучей брюнеткой».
Желтый гигант остановился прямо перед мальчишкой, двери его раздвинулись, и Амато вошел в немного душноватый и пустой автобус. Пустой, за исключением сидений у заднего окна, которые занимала школьная банда Ханфа: трое ребят, объединенных нелегкой панкерской судьбой плевать во все, что движется, гонять малолеток и одной извилиной. Чтобы лишний раз не вступать с ними в разговор, Амато направился вперед поближе к креслу водителя. Автобус двинулся с места, мальчика немного зашатало, но, он, держась за спинки сидений, дошел до своего места.
Он сел возле окошка, окидывая взглядом местные неизменяющиеся окраины, положил рюкзак на соседнее кресло, как полагается, застегнул ремень (безопасности). Амато перевел взгляд на кресло заднего вида. В нем он увидел постоянно смеющееся, улыбающееся лицо старика Дайтерса, которого любили почти все дети Либер Тауна. К нему можно всегда было прийти где-нибудь вечером, под овсяное печенье с молоком послушать смешные и не очень, насколько позволял возраст гостей, истории из его юности, поиграть в приставку и под огромную белоснежную улыбку побежать домой.
Таких, как Дайтерс, в это городе больше не было. Другие взрослые были не очень гостеприимны, у них постоянно не было времени, возможности, молока, чтобы научить чему-нибудь дельному детей. Но у них всегда было время, чтобы увалить свое пузо на диван, включить футбол, новости о том, как сходит с ума мир, потом насладиться тем, как какой-то лысый мужик один в рукопашном бою спасает мир, а когда жена не видит, найти что-нибудь и повеселее. Делать добро для них было менее выгодно, чем засорять себе мозги, сердце и медленно убивать фаст-фудом свое тело.
– О, Амато, привет, – улыбка Дайтерса растянулась еще сильнее. За его темными очками не видно было, куда он сейчас смотрит, но иногда складывалось ощущение, что он видит все.
– Здравствуйте, мистер Дайтерс.
– Как твои дела?
– Отлично. Как ваши?
– У меня все супер, Амато, – старик продолжал улыбаться и на каждое слово, словно клоун, качать головой. – Прости, у меня вчера не получилось приехать на ваш матч с «Лакерами». Как все прошло? Не сильно вы им зад порвали?
– Нет, мистер Дайтерс, мы проиграли, – Амато немного взгрустнул, вспоминая о вчерашнем матче по соккеру. Он был вратарем местной школьной команды до 12 лет, и вчера они пропустили пять безответных мячей.
– О, как жаль. Но ничего! Надо продолжать работать, и я уверен, что в этом году кубок города точно украсить холл школы LTCS1, – Дайтерс продолжать тренировать свои губы, растянув их в прямом смысле чуть ли не до ушей.
Автобус стал сдавать вправо и подъезжать к последней на маршруте остановке. На ней стояло несколько ребят: одна девчонка и трое ее друзей-мальчишек. Двери со скрипом раскрылись, и эта четверка, что-то друг другу крича, забежала в салон и расселась позади Амато. Он посмотрел назад, сквозь щель между сидениями, сзади него сидел пузатый мальчишка, доедая свой сэндвич, рядом с ним сидел высокий темнокожий парнишка, рыскающий по карманам, за ними сели девчонка и третий мальчишка, лицо которого Амато разглядеть не мог.
– Здравствуйте, мистер Дайтерс. Как ваши дела? – прокричала девочка на весь автобус, который все никак не хотел трогаться с места.
– Привет, Дарья. У меня все отлично. Как у тебя?
– Тоже все хорошо.
– О, Господи, неужели, – автобус затрясся, раздался рев двигателя, и они тронулись с места.
Эта девочка – Дарья, ее родители переехали