ты ещё долго ностальгируешь по утраченному ощущению наполнености и жизненности, постепенно затухающему в твоих чувствах.
Таким был Лев Харкин. Его крестьянское, будто побитое оспой лицо, невыразительные глаза, широкий мясистый нос – не впечатляли… Но стоило ему заговорить – и он «включался». Загорался, как лампочка в коридоре коммунальной квартиры, которая по ночам собирает свиту из бабочек и комаров, бьющихся о стекло её харизматичной лучистости. С годами лампочка обрастает пылью, но, по-прежнему, призывно подмигивает своему восторженному окружению.
В студенческие годы, будучи комсоргом университета, Лев Харкин обожал командовать и распределять. Он замирал, вслушиваясь в слова благодарности, ловил заискивающие взгляды товарищей, не выносил нытиков и легко забывал свои торжественные обещания. С женщинами Лёвушка был подчёркнуто любезен, не упускал возможности покрасоваться и, чтобы завоевать их симпатию, до неприличия заваливал комплиментами.
На пятом курсе он влюбился в Нельку. Неля Гальперина была красавицей: миниатюрная стройная шатенка, грудь высокая, полная. Как говорят евреи: «Есть чем дышать». Коса толстая, до пояса. Кавалеров было не меряно. Она всем отказывала.
– Цены себе не сложит, – шушукались соседки по общежитию.
Харкин три дня из комнаты не выходил после того, как она ему отказала. Лежал на диване, отвернувшись к стене. Курил. На тумбочке гора окурков.
Через полгода Нелька вышла замуж за армянина, уехала с ним в Армению. Там муж её поколачивать начал. Через три года она вернулась. Харкин к тому времени бросил курить и женился.
Как уж в небесной канцелярии составляли его гороскоп – не знаю, только его жену звали тоже Неля, по характеру была она тихая, покладистая, немного грузная, с большими глазами и влажным взглядом. Не в пример Гальпериной, на предложение выйти замуж согласилась сразу.
Папа новоиспечённой жены ходил в партийных руководителях, дочку свою любил и после свадьбы обеспечил зятя квартирой и должностью декана факультета филиала преуспевающего столичного вуза.
К семейной жизни Лёвушка был требовательным. Дарил Неле своё присутствие, иногда брал с собой на мероприятия, при этом считал её недалёкой курицей-наседкой из подотряда идеальных жён.
«Недалёкая» Неля терпела его окрики и многочисленные измены, но, как воспитанная девочка, сор из избы не выносила, обожала печь вкусное печенье и принимать гостей. В сущности, она была мечтательницей. Считала, что муж – это «надёжное плечо», что у каждого человека должны быть верные друзья, а родители для того и существуют, чтобы приходить на помощь детям в нужное время.
– Чем больше я сделаю добра, тем больше мне возвратится, а зло, которое рядом, – учит жить, – говорила она подружкам.
Те фыркали, посмеивались, но Нельку любили и не возражали.
На третьем году замужества Неля родила мальчика и ещё больше поправилась. Но, как ни странно, полнота её не портила, и выглядела Неля свежо и уютно.
«Надёжное плечо» гостей в дом не приглашал, а если приходили Нелины друзья-однокурсники, устраивал жене разборки со сценами ревности.
– Всем мужикам только одно и надо, – успокаивала Нелю соседка Оля, которая успела дважды сходить замуж и обзавестись детьми. – А ревнуют они от неуверенности в себе. Мужчина – создание нежное. Боль он не переносит, от крови в обморок падает, температура выше 37 градусов поднимется – ему уже худо. В младенчестве – животиком мается, в старости – умереть раньше норовит. В общем, вещь хрупкая, ненадёжная. Какая из него «стена»? Так, штакетничек. И тот от ветра шатается.
После таких разговоров Неле становилось ещё тоскливее. Кончилось тем, что она записалась на приём к психологу.
Психолог слушал всё то, что давно уже готово было выплеснуться из Нелиного подсознания, а Неля хлюпала носом, вытирала слёзы и не могла остановиться:
– Родители говорили: жить надо по правилам, по инструкции – тогда не будут падать самолёты, и все будут счастливы. Лёвушка ждёт тепла, уюта, кормёжки с пирожками, холодцом и салатом «Оливье» по праздникам. Он хочет, чтобы всё крутилось вокруг него, вокруг его здоровья, работы, чувств… Но у меня тоже есть чувства! А ему наплевать. Он приходит и уходит, когда захочет. Я просто вывалилась из жизни. Подруги шушукаются о Лёвушкиных изменах, родители меня жалеют.
Психолог говорил о том, что сложнее всего полюбить себя, что если ты себя не любишь, то и другие будут относиться к тебе с пренебрежением.
Неля слушала его и думала: а стоит ли стучаться в закрытую дверь?
Лечение у психолога помогло. Незаметно для себя она переключилась на сериалы, погрузилась в чужие страсти, представляя себя то одной, то другой героиней. Гости уже не приходили, а подруги отошли в свою, насыщенную яркими эмоциями жизнь.
Сын подрос, у него были такие же влажные глаза и тихий нрав, как у Нели. Лёвушкины отлучки не волновали. Жизнь казалась правильной и размеренной.
Однажды в каком-то сериале Неля услышала фразу, которую сделала своим девизом. Теперь, просыпаясь, она задавала себе вопрос: