, понимание того, что рост количества людей всегда сопровождается бунтами, войнами или пандемиями из-за неустроенной жизни прирастающего безостановочно населения земли. Условия жизни людей всегда отстают от роста их количества, и это отставание, если оно затягивается, порождает бунты, войны или пандемии. С этого года станет заметно приближение власти мирового управленца, но только как органа для создания безопасного механизма снижения разорительных расходов, но пока только на всё неядерное оружие. Уже сейчас коронавирус в некоторых странах заставляет перераспределять средства с дорогих вооружений на улучшение жизни прирастающего населения. Однако, пока самые богатые страны не пошли на значительное снижение своих затрат на оружие, эта книга призывает каждого человека не ждать расторопности и разумности от правительств, а в силу своих возможностей оказывать посильную помощь старикам, одиноким матерям с малолетними детьми и бездомным людям. Нужно не только оглянуться, но и постараться отыскать подобных людей, потому что многие из них робко молчат и не стоят на улице с протянутой рукой, потому что давно потеряли всякую надежду получить помощь от кого-либо. Если бы люди делились с бедными хотя бы тем, что у них все равно пропадёт, то это бы принесло не меньшую пользу, чем отказ в мире от всякого оружия.
За вдовою (за сиротою) сам Бог с калитою.
(из словаря В. И. Даля)
Глава 1
С утра вновь начали звонить кредиторы. Звонки на двух мобильных телефонах Сергея Николаевича Зарубина были обеззвучены и переведены исключительно на вибрацию, что позволяло не слышать жене в соседней комнате беспрерывные и нудные мелодии его телефонов. Уже месяц Зарубин не спал вместе со своей второй женой, с которой прожил уже более пятнадцати лет. Работа из-за ссоры с начальником в офисе оказалась брошенной вместе с трудовой книжкой и денег на платежи неоткуда было взять. Сергей Николаевич босой сидел на лоджии в старых хлопчатобумажных шортах, в дырявой на груди и на спине белой футболке, не зная, что предпринять. Вернее сказать, ему уже ничего не хотелось делать для своего спасения – он словно начал уставать от жизни. Второй раз за время проживания со второй женой Сергей Николаевич столкнулся с тем, что не может возвращать занятые деньги. Первый раз, одиннадцать лет назад, в кризис из-за американских ипотечных бумаг, который коснулся и России, Зарубин потерял работу и не смог оплачивать кредиты, но тогда с него нечего было взять, и через три года судебные приставы отказали банкам во взыскании с него долга, так как Сергей Николаевич не имел не только никаких накоплений, он не имел никакого движимого имущества и тем более какой-либо недвижимости. Тогда Сергей Николаевич задолжал банкам более семисот тысяч рублей и не уплата такой большой суммы в итоге сошла ему с рук. Сейчас же Сергей Николаевич мог одалживать только в микрофинансовых организациях, так как банки ему денег не давали, но микрофинансовые организации предоставляли дорогие займы, и четыре займа на пятьдесят тысяч быстро превратились в девять займов, примерно, на сто пятьдесят тысяч рублей. Теперь Сергея Николаевича беспокоило то, что он пенсионер и судебные приставы могли располовинить его пенсию. Единственное, что вселяло маленькую надежду на сохранение пенсии – это её размер. Зарубин получал из пенсионного фонда на карту Сбербанка ежемесячно чуть более девяти тысяч рублей, а эта сумма равнялась прожиточному минимума в регионе, где он жил. Тревожило то, что приставы могли, не вникая в детали, наложить арест на половину пенсии, и чтобы это оспорить Сергею Николаевичу потребовалось бы ходить по судам и краснеть, как старому неудачнику, у которого пятнадцать лет назад, до ухода от первой жены с двумя взрослыми дочерьми, имелось все – квартира, автомобиль, бизнес и достаток.
Увидев в стене лоджии никелированный крюк для сеток с продуктами, Зарубин невольно подумал о самоубийстве. Повесится на крюке представилось ему лёгким делом. Однако сколько господь ему ещё позволит прожить от сегодняшних шестидесяти пяти лет он не знал, а повеситься в таком возрасте, значит, самоуверенно преувеличивать остаток жизни. Стоит ли накладывать на себя руки сегодня, если завтра смерть может прийти сама в результате инфаркта, инсульта или чего-либо ещё? Зарубин знал, что люди в более удручающем положении никогда и помыслить не смеют о сведении счетов с жизнью. Однако сейчас его особенно огорчало то, что это, как наказание, уже повторяется дважды, с тех пор, как он ушёл из первой семьи. Сегодня ему казалось, что уход от первой жены особенно обидной ошибкой из-за непоправимости положения. В первой семье он мог не думать о срочной добыче денег на проживание, чего не мог себе позволить со второй женой, которая обоснованно требовала оплачивать квартиру и хотя бы своё пропитание.
Уход из первой семьи начался с того, что у младшей дочери обнаружили какое-то заболевание мозга, а на лечение по рекомендации врачей требовались какие-то дорогие швейцарские лекарства, которые необходимо было принимать регулярно в течение длительного времени. Все бизнес предприятия к тому времени уже были закрыты в связи с убыточностью из-за притеснений проверяющих органов. Две пиццерии принудили закрыть санитарные службы города и пожарные,