Муза от Гильотины. Татьяна Олива Моралес

empty-line/>

      ISBN 978-5-4498-6718-6

      Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

      Творческий кризис

      Пётр Грановский, несколько лет успешно отработавший на поприще литературы и художественных переводов, как-то вечером пришёл к выводу, что он в конец исписался, а переводы ему порядком поднадоели.

      Не хватало какой-то свежей жизненной струи, ярких событий, которые бы принесли вдохновение, ощущение творческого полёта души и всего, без чего не обойтись ни одному писателю.

      Музы у него не было, ибо жена полгода назад променяла их брак на жизнь с олигархом, с тех пор он не вполне был готов доверять женщинам, полагая, впрочем, что это временное явление.

      – Моя жизнь скучна и никчёмна, мне пора всё поменять, в противном случае я никогда не вылезу из этого болота. – рассуждал он. – А если уж что-то менять, то менять кардинально, так, чтобы от старой жизни и следа не осталось. И начну-ка я, пожалуй, с места моего проживания.

      Это было вполне разумное решение, особенно, учитывая тот факт, что он уже давно ничего не писал и не переводил, в связи с чем его доходы значительно сократились. Платить за аренду двухкомнатной квартиры в центре города ему было уже не по силам.

      Поэтому Пётр решил поискать для себя не квартиру, а комнату, и не в центре, а в каком-нибудь спальном районе, а заодно и новую работу на время выхода из творческого кризиса.

      Новая жизнь

      Подходящая комната быстро нашлась – небольшая, но очень уютная, недавно аккуратно оклеенная новыми недорогими обоями в цветочек, чистенькая, с видом на тихий двор.

      Мария Трофимовна, так звали хозяйку комнаты и квартиры, одинокая пенсионерка лет шестидесяти пяти или чуть более, была вежлива, приветлива и в меру разговорчива.

      Как-то раз сели они вечером чай пить, да разговорились.

      – Ты кто ж про профессии то будешь, Петь? – спросила хозяйка.

      – Литератор и переводчик.

      – А об чём пишешь-то?

      – Да обо всём понемногу, баба Маша, но сейчас не пишу, застой у меня творческий или кризис, ну вот, как-то так. Не знаю, о чём писать, а переводить литературу надоело.

      – Иж ты чё, не знаешь, о чём писульки свои писать? А то, как же! Ты ж дома сидишь целыми днями, никуда не высовываясь, ничего не видишь и не слышишь. А ты вон пойди работу поработай, там, может, и мыслишки в голове твоей новые какие появятся. Чё сиднем дома-то сидеть?

      – Да, думал я о работе, но пока не знаю, куда хотел бы устроиться.

      – А чё там думать-то думы великие, куда бы тебе, такому выдающемуся, устроиться? Вон через дорогу завод стоит шарикоподшипниковый, там завсегда рабочие руки требуются, так и устройся туда. И с домом рядом работа тебе будет, и зарплаты, слыхала я, там приличные.

      – Но это не совсем моя тематика, баба Маша, мне бы хотелось занять какую-нибудь интеллигентно-интеллектуальную должность.

      – Ха, смотрикась какой гусь важный выискался! Знаешь, соколик, сдается мне, что слово «интеллигент» произошло от слова «телега». Дело, конечно, твоё, хотя я бы на месте твоём подумала насчёт завода.

      И Пит, всегда считавший себя «белым воротничком», на самом деле подумал серьёзно над предложением услужливой своей хозяйки, и решил-таки попробовать поработать на заводе: