о.
Мои толщи дают жизнь миллионам рыб и дельфинам.
Я так счастлив с ними, они делают меня красивым.
Они поют о том, что живут в самом большом в мире океане,
И мне становится так неловко от такого внимания.
На закатах мои воды краснеют от смущения,
И я прикрываю свои береговые веки и вспоминаю ощущение,
Как Я был ещё маленькой лужицей в школьном дворике,
И девочки рядом играли в крестики-нолики.
А прыгая по мне, в бой бежали шумные мальчишки,
Пока углублялся в молчание, Я читал свои книжки.
Недолго слишком, но особо внимательно,
Я впитывал слова многих людей замечательных.
И именно тогда Я понял, что Я счастлив в своём безмолвие и мне никто не нужен,
И тогда дети прозвали меня Тихой Лужей.
Шли годы, Я становился Тихим Омутом и Тихим Озером
И в это время Я сидел на тихой музыке, и на тихой дозе.
Но потом я всю гадость, конечно, бросил, вот только Тишину не бросишь,
Знаете, она и в правду очень сильно косит.
И так как Я был молчалив и умел слушать
Многие люди приходили к моим берегам изливать свои души
Я жалел их, слушал их тяжёлые оды,
И их большие слёзы падали в мои синие воды.
Они наполняли меня, Я становился больше от всех этих чужих ран,
И так на свет появился Я – Тихий Океан.
Когда мне было десять, Я рисовал картины своими течениями.
Тысячи оттенков синего, создавали впечатление,
Как будто внутри меня не вода, а ночное небо,
Полное звёзд и света, в котором где-то,
Разрывая носом холст выныривает касатка,
Размазывая и стирая мои краски, без остатка.
Я не думаю, что эти полотна стали бы шедеврами.
Многие и до меня были более талантливыми и смелыми,
Ну а Я был просто тихим, и поэтому
Уподобляясь сотням поэтов,
Я записывал свои мысли.
Писал в основном прозу, книги для разных «просветлян»,
Одна из этих книг кстати носит имя «Тихий Океан».
Я никогда не мечтал становиться самой большою водою,
Я просто всегда хотел прожить жизнью тою,
Которую, не захочется менять на грязь в болотах,
Всегда оставаясь чистым и прозрачным в своих глубоких водах.
И Я так боялся становиться мутным, что уходил в фантазии,
Дабы не хлебать грязи из чужих стоков.
И в своих потоках, Я был всегда один, ну и со мной было немного Бога,
Он наверное был единственным разбавлением моего монолога.
Он никогда не говорил чего-то конкретного, а только показывал,
На то как разбиваются мои волны о скалы, и это связывал
С моими словами, рождёнными в глубине моего сознания
И ведущих меня к этому моменту, к моему нынешнему состоянию.
И когда люди назвали меня самым большим океаном в мире,
Я очень удивился, ведь Я такой тихий, и есть, наверное, океаны пошире.
Но Бог тогда сказался мне одну фразу, голосом одиноким.
«Знаешь, что бы стать самым большим в мире океаном, не нужно быть громким»
«52герцовый кит»
Метафора мой язык,
Это способ передачи информации
На других уровнях вибрации.
Пальцев у меня нет, я бы рад стараться
Говорить языком жестов,
Но не свяжу ни слова, как не напрягай пяльцы.
И вроде говорят мои вид разумнее
Большинства обезьян,
Но меня всегда считали дурнем
За один большой изъян:
Каждая моя фразы была непонятна,
Как чересчур задранные пятна
В чистом эфире,
Слишком высокая волна на прямой линии.
В нашем мире так воспринимаются
Любые не буквальные рассуждения,
Ибо песня на одном уровне вибраций,
Это и есть наше общение.
Прощения не ведомо моему обществу
К отличающемуся от них существу.
И поэтому я всегда был лишним,
Ведь я тот самый кит, поющий чуть выше.
Мне было четырнадцать,
Когда меня попросили убраться
Не желая разбираться
В моих замудренных высокочастотных вибрациях.
«Попроще, пониже, не притчей пой»
Кто-то со смехом, кто-то с гневом прощался со мной.
А