в другом. Нет лучшего способа рассказать о жизни литератора, чем сделать это его собственными словами. С другой стороны, было бы наивным ожидать признания во всех грехах, упоминания тайных встреч, интимных сцен, написанных в жанре автобиографии. Вот если б исповедь, а так… В общем, рассчитывать можно лишь на то, что ненароком обнаружишь в дневниках, а более всего хотелось бы надеяться, что часть своего «Я» писатель передал своим героям. Если удалось такие откровения найти, они, несомненно, могут послужить основой. И всё же наиболее дотошных читателей хочу предупредить: если увидите в тексте строки или слегка перефразированные отрывки из его произведений, берите в руки карандаш и смело заключайте их в кавычки. Я от использования цитат не отрекусь, однако и вы должны понять: это же всё-таки роман, а не научное исследование.
Весьма опрометчивым стало бы предположение, будто всё, о чём тут написал, произошло на самом деле. Увы, восстановить эту историю в подробностях мне не дано, приходится дать волю и своей фантазии. Так что заранее хочу предупредить ненужные сомнения: любое совпадение с обстоятельствами жизни реальных лиц следует признать случайным. Столь же напрасной стала бы попытка уверить себя в том, что главными героями являются автор «закатного» романа Михаил Афанасьевич Булгаков и княгиня Кира Алексеевна Козловская. Да мало ли на свете людей с такими же фамилиями или именами! По правде говоря, созданные моим воображением мысли, чувства и поступки следовало бы однозначно приписать выдуманным, никогда не существовавшим персонажам. Однако за выходящими из-под пера строками вновь вижу всё те же узнаваемые лица – замечательного русского писателя и очаровательной молодой дамы из аристократической семьи.
А между тем, вероятность описанных событий не столь уж мизерна, как может показаться. Более того, логически обоснована и подтверждается рядом косвенных свидетельств. Впрочем, каждый может интерпретировать подобные свидетельства по-своему. Ну, вот и я… Что же до тех более чем странных превращений, которые случились после приезда писателя в Москву, то это чистая фантазия. Однако надо же дать возможность главному герою разобраться в том, что произошло, и, если где-то согрешил, попробовать что-нибудь исправить. Увы, в жизни не всегда так получается, зато вполне реально это сделать на страницах книги.
I
В комнате полумрак. Может показаться, что здесь никого нет, но это совсем не так. Потому что там, на кровати, под грудой скомканных простыней и одеял – это я. Ни рук, ни ног… Не видно даже головы. Но это точно я. Я это знаю.
Мне плохо. Очень плохо! Так плохо, как только может быть в том состоянии, в котором нахожусь… Кто сможет мне помочь? Я сам? Да что вы, это невозможно… Тася! Тася! Где ты? Ну, в самом деле, сколько ещё можно ждать!.. Но вот я слышу её быстрые шаги.
Тася – это моя несчастная жена. А я врач, обыкновенный сельский врач, богом забытый в этой деревенской глухомани.
– Я не буду больше приготовлять раствор, – это говорит она.
Вот ведь как! Вместо того, чтобы помочь, опять напрашивается на скандал. Я всё же пытаюсь уговорить:
– Глупости, Туся. Что я, маленький, что ли?
– Не буду. Ты погибнешь.
– Пойми, что у меня болит в груди!
– Лечись.
– Где? У кого? Да кто меня здесь вылечит?
– Тогда уедем отсюда. Здесь ты пропадёшь. Морфием не лечатся, – потом, видимо, подумала и добавляет: – Простить себе не могу, что приготовила тогда вторую дозу.
– Да что я, наркоман, что ли? Что это тебе взбрело такое в голову? – честно скажу, я возмущён её предположением.
– Да, ты становишься морфинистом, – отвечает.
– Так не пойдёшь? – я чувствую, как во мне поднимается, вскипает злость.
– Нет!
Злость стала огромна, невероятно велика. Злость давит, она душит меня. Не в силах ей противостоять, я выхватил револьвер из ящика стола.
– Чего ты ждёшь? Стреляй! – Тася удивительно спокойна. Я бы сказал, убийственно спокойна.
Стрелять или не стрелять?
– Себя ты всё равно не спасёшь, а для меня, наконец-то, закончится кошмар.
– Тогда я застрелю себя! Смотри! Ну неужели тебе меня нисколечко не жалко?
– Стреляй…
Я подношу револьвер к виску и думаю, нажать на спусковой крючок или не стоит?
И тут только понимаю, что револьвер-то не заряжен.
– Ах ты дрянь! Ты даже уйти из жизни мне не позволяешь! Гнусная лицемерка! Обманщица!
Схватив револьвер за дуло, я бросаюсь на неё. Вот тут она и вправду испугалась. Мы боремся. Она оказывается сильнее меня… Изнемогаю… Устал… Сил никаких нет…
И вот я снова на кровати. А Тася здесь же, рядом, гладит меня рукой по голове.
– Бедненький мой! Ну успокойся.
А как тут успокоишься, когда вся жизнь наперекосяк!
– Тася! Я так больше не могу. Я здесь погибну!
– Давай вернёмся в Киев …
Надо признать, что у моей супруги