избран.
Чудом встречи глубже озаряется
Дикий мрак падений и утрат.
И твоей святыней не спасается
Дух, гееннским пламенем объят.
31 мая 1922
Сергиев Посад
ПАМЯТИ ЕЛЕНЫ ГУРО[105]
Два озера лесных – глаза,
В них – мудрость вещего ребенка.
Порой нежданная слеза
Сквозь смех, стремительный и звонкий.
На тонких пепельных косах
Два банта – желтый и вишневый.
Неоперенных крыльев взмах
В движеньях грации суровой.
В певучем бархате речей
Органа голос величавый.
И вдруг – победный звон мечей,
И дальний отзвук битв кровавых.
Волшебник снежно-белый кот
С янтарным ворожащим оком
Тебя – царевну – стережет
И там, в краю от нас далеком.
С твоей картины нежный зверь,
Прозрачно радужный лосенок,
Тебе открыл Эдема дверь,
Где призрак, ласковый и тонкий,
Земного сына твоего
Тебя объятьем лунным встретил
И дивной музыкой отметил
Твоей кончины торжество.
1–13 июня 1922
Сергиев Посад
«В твоем пространстве многомерном…»
Вл. Андр. Фаворскому
В твоем пространстве многомерном[106]
Сыскав единый монолит,
Движеньем медленным и верным
Твоя рука его дробит.
И, разделяя, созидает
Угрюмых ликов хоровод,
Чьей жизни сумрачная тайна
Еще в веках разгадки ждет.
А здесь, в трехмерной нашей были,
Ты ясен, прост, как голубь белый.
И скрыты творческие крылья
Красноармейскою шинелью.
15–28 июля 1922
ИНОПЛАНЕТНЫМ[107]
Они меж нами пребывают
И нами видимы порой,
И часто даже роль играют
В любой профессии земной.
Средь них актеры и поэты,
Возможен даже большевик,
Но в их глазах иного света
Всегда заметен жуткий блик.
Не в нашем ритме их движенья;
Как незнакомые слова,
В устах их наши выраженья.
Земли касаются едва,
Как тень скользящая, их ноги,
И им легко переступать
Морали скользкие пороги
И сразу две игры играть.
И, может быть, они крылаты,
И в разных могут жить телах.
Видали их неоднократно
За раз и в двух, и в трех местах.
Их часто любят без надежды.
Они же любят кровь сердец.
Для них измены неизбежны,
И быстр, и странен их конец.
3–4 сентября 1922
Сергиев Посад
«Как тихо у меня в душе…»
Как тихо у меня в душе,
Как будто в ней одни могилы,
Как будто в них почиют все,
Кого любовь усыновила,
Кто