тся и возглашается и перед освящением, и по освящении даров.
Ибо, хотя Бог подает нам всякую святыню даром, и мы ничего не можем принести Ему, и (Его дары) суть в строжайшем смысле дары, однако же, Он настоятельно требует от нас, чтобы мы были способны и принять святыню, и сохранить; людям, не приготовленным к сему, Он и не подал бы освящения.
Под таким условием подает Он (благодать) Крещения и Миропомазания; под этим условием допускает Он и к Своей вечери и преподает страшную пищу, как это Он выразил в притче о семени, когда говорил: изыде сеятель – не обрабатывать землю, но – сеяти так, что обработка и все вообще приготовление должно уже сему предшествовать. Итак, поскольку столь необходимо, чтобы мы приступали к принятию Таин с таким добрым настроением и приготовлением, то должно было привзойти в состав священнодействия и оно (надлежащее приготовление), как и есть. Эту именно силу в отношении к нам имеют молитвы, псалмы, как и всё, что на литургии священносовершается и возглашается. Ибо они освящают нас и благоустрояют то к надлежащему принятию святыни, то к сохранению и к дальнейшему соблюдению ее в себе.
Освящают они нас двояким способом.
Первый способ тот, что мы получаем пользу от самих молитв, псалмов и чтений. Молитвы обращают нас к Богу, испрашивают нам отпущение грехов, подобно как и псалмопения умилостивляют к нам Бога и привлекают к нам помощь свыше. Ибо пожри, сказано, Богу жертву хвалы, и избавлю тя, и прославиши Мя.
А чтение Священного Писания возвещает благость и человеколюбие Божие, а вместе с тем правду и суд, внедряет в наши души страх Божий и воспламеняет любовь к Богу и таким образом вселяет в нас решительную готовность к исполнению Его заповедей.
И все это как в священнике, так и в народе делает душу лучше, боголюбезнее, делает способным как его, так и народ к принятию и соблюдению честных даров, что составляет цель священнодействия. В частности, священника это приготовляет к тому, чтобы он достойно мог приступить к совершению жертвоприношения, что составляет, как сказано выше, предмет таинственного священнодействия.
Это-то и содержится в молитвах – во многих местах; священник молится о том, чтобы не явиться ему недостойным предстоящего (священнодействия), но чтобы чистыми руками, душой и языком он мог послужить Таинству, и таким образом уже и сами слова, которые читаются и поются, сами по себе помогают нам при совершении (Таинства).
А с другой стороны, и через это, а вместе и через все, что совершается в священнодействии, мы получаем освящение и другим способом – тем, что во всем этом мы созерцаем здесь образ Христа, Его дела в отношении к нам и Его страдания.
Ибо и в псалмах, и в чтениях, и во всем том, что совершается священнослужителем во все продолжение священнодействия, изображается домостроительство Спасителя, так что то, что составляет первое в этом домостроительстве, объясняется в первых действиях этого священнослужения, второе – во вторых, следующее затем – в последних священнодействиях; так что у тех, кто смотрит на это, все те (обстоятельства) находятся как бы перед глазами.
Так, например, освящение даров или сама жертва возвещает Его смерть, Воскресение и Вознесение, потому что эти честные дары претворяются в само Тело Господне – то самое, которое все это приняло на себя, которое было распято, воскресло и вознеслось на небо. А что предшествует этой жертве, изображает то, что было до смерти (Спасителя), – Его пришествие, Его явление, Его окончательное вступление (в дело служения спасению рода человеческого); а что следует после жертвоприношения – обетование Отца, о котором Сам Он сказал, сошествие на апостолов Святого Духа, обращение через них к Богу и введение язычников в общение с Богом.
Вообще всё священнодействие есть как бы один образ единого Тела Царства Спасите-лева – образ, представляющий все его части от начала до конца во взаимном порядке и согласии.
Таким образом, псалмы, которые поются в самом начале, всё, что предшествует им, что совершается и говорится в предложении даров, – всё это означает первоначальное время Христова домостроительства. А что следует за псалмами – чтение Священного Писания и прочее – изображает дальнейшее.
Хотя выше показана другая польза от чтений и псалмопений, ибо они введены, очевидно, для того, чтобы побуждать нас к добродетели и умилостивлять Бога, однако же, ничто не мешает им иметь и такое назначение; одно и то же, конечно, может и вести верных к добродетели, и изображать домостроительство Христово. Ибо как одежда выполняет, с одной стороны, простое назначение платья – прикрывать собой тело, а, с другой стороны, смотря по тому, какая она бывает, означает собой и ремесло, и образ жизни, и достоинство того, кто ее носит, так точно и здесь.
Что Священное Писание заключает в себе и богодухновенные изречения, и песни во славу Божию и побуждает к добродетели, через это оно освящает тех, кто читает его и поет; а что избраны именно такие чтения и расположены именно в таком порядке, поэтому оно имеет и другое значение, изображая нам довольно ясно пребывание Христово (на земле) и Его Царство. И притом такой смысл имеет не только то, что поется или читается, но и что совершается.
Каждая