Сила действия равна.... Евгений Лукин

свидетелей. В коридоре было пусто, и Степан тем же маршрутом вернулся к дивану. Лег. Отгородился газетой.

      – Коза и есть!..

      Газета разорвалась сверху вниз на две половинки. Степан отложил обрывки и снова встал. Ираида не попятилась.

      – Выбрали, что ль, куда? – хмуро спросил Степан.

      – А-а! – торжествующе сказала Ираида. – Испугался? Вот запульну в Каракумы – узнаешь тогда козу!

      – Куда хоть выбрали-то? – еще мрачнее спросил он.

      – А никуда! – с вызовом бросила Иравда и села, держа позвоночник параллельно спинке стула. Глаза – надменные. – Телекинетик я!

      – Килети… – попытался повторить за ней Стеная и не смог.

      – На весь город – четыре телекинетика! – в упоении объявила Ираида. А я из них – самая способная! К нам сегодня на работу ученые приходили: всех проверяли, даже уборщицу! Ни у кого больше не получается – только у меня! С обеда в лабораторию забрали, упражнения показали… развивающие… Вы, говорят, можете оперировать десятками килограмм… Как раз хватит, чтоб тебя приподнять да опустить!

      – Это как? – начиная тревожиться, спросил Степан.

      – А так! – И Ираида, раздув ноздри, страстно уставилась на лежащую посреди стола вскрытую пачку «Родопи». Пачка шевельнулась. Из нее сама собой выползла сигарета, вспорхнула и направилась по воздуху к остолбеневшему Степану.

      Он машинально открыл рот, но сигарета ловко сманеврировала и вставилась ему фильтром в ноздрю.

      – Вот так! – ликующе повторила Ираида.

      Степан закрыл рот, вынул из носа сигарету и швырнул об пол. Двинулся, набычась, к жене, но был остановлен мыслью о десятках килограммов, которыми она теперь может оперировать…

* * *

      В лаборатории Степану не понравилось – там, например, стоял бильярдный стол, на котором тускло блестел один-единственный шар. Еще на столе лежала стопка машинописных листов, а над ними склонялась чья-то лысина – вся в синяках, как от медицинских банок.

      – Так это вы тут людей фокусам учите? – спросил Степан.

      – Минутку… – отозвался лысый и, отчеркнув ногтем строчку, вскинул голову. – Вы глубоко ошибаетесь, – важно проговорил он, выходя из-за бильярда. – Телекинез – это отнюдь не фокусы. Это, выражаясь популярно, способность перемещать предметы, не прикасаясь к ним.

      – Знаю, – сказал Степан. – Видел. Тут у вас сегодня жена моя была, Ираида…

      Лысый так и подскочил.

      – Вы – Щекатуров? Степан… э-э-э…

      – Тимофеевич, – сказал Степан, – Я насчет Ираиды…

      – Вы теперь, Степан Тимофеевич, берегите свою жену! – с чувством перебил его лысый и схватил за руки. – Феномен она у вас! Вы не поверите: вот этот самый бильярдный шар – покатила с первой попытки! И это что! Она его еще потом приподняла!..

      – И опустила? – мрачно осведомился Степан, косясь на испятнанную синяками лысину.

      – Что? Ну разумеется… А вы, простите, где работаете?

      Степан сказал.

      – А-а… – понимающе покивал лысый. – До вашего предприятия мы еще не добрались. Но раз уж вы сами пришли, давайте я вас проверю. Чем черт не шутит – вдруг и у вас тоже способности к телекинезу!