кольцо врага и принес ленты к замолчавшему пулемету. Бывший друг Дюфур…
Под звуки булькающего гудрона Брат Огня затянул тоскливый ритуальный речитатив, остальные ответили припевом – угрожающим, мрачным. И снова ошибка за ошибкой! Песнь жертвоприношения начинает и поет жрец, а не его помощники! Вдобавок они путали слова и строфы!
Рафаил спокойно шагнул вперёд и повернулся лицом к шеренге. Пение не прерывалось. На него смотрели внимательно, но равнодушно. Жертва могла осложнить исполнение ритуала, но не могла ему помешать. В крайнем случае заупрямившемуся врагу Юки перережут сухожилия.
Впрочем, Рафаил не собирался мешать процедуре жертвоприношения. Напротив, был готов помочь правильно провести ее. Дождавшись нужного момента – когда припев в третий раз сменил речитатив Брата Огня, Рафаил вступил сам, громко запев о величии Юки и ничтожестве его врагов. Понятные лишь наполовину, сложные для европейца слова лились из него сами собой. Африканцы переглянулись и смешались, но пения не прекратили. Юка запрещал прерывать посвященные ему ритуалы без крайней необходимости.
У Рафаила была прекрасная музыкальная память, он запоминал на слух целые фразы на английском или немецком, даже не понимая их смысла. А простые до примитивизма языки симаку, юку-юку и буру во многом похожи, как и племенные обряды. Тем более что он неоднократно проводил всевозможные ритуалы: просьбу о дожде, о хорошей охоте, об отпугивании злых духов, о рождении детей… Жертвенных процедур он у себя в племени избегал, но однажды пришлось провести приношение в жертву Главному Быку чужака, посмевшего охотиться в его священных угодьях. Отличие каждого ритуала в последних фразах. При жертвоприношении это короткое заклинание – всего-то пять коротких реплик. И вот они пригодились и сейчас стали, пожалуй, самыми важными словами в его жизни.
Повторив десятикратно, как полагалось, формулу восхваления Великого Юки, Рафаил принялся ходить вдоль чернокожей шеренги, притопывая и дёргая головой – передавая, таким образом, участникам обряда частичку мудрости Юки. Каждый из тех, к кому он подходил, на время замолкал и закрывал глаза. Знание шаманских приемов и слов заклинаний превращало белого чужака из врага Великого Юки в его доверенного жреца, а ритуал заклания – в ритуал приобщения. Брат Огня послушно вторил ему каждый раз, когда Рафаил завершал свой очередной призыв к Юке раскатистым «Юка, мбгваме, птана».
Спасение забрезжило своим чудесным светом. Роль шамана Рафаилу определенно нравилась больше, чем роль жертвы. Предстояло трижды обойти всех Воинов Юки, чтобы его частичка попала им в голову, чресла и душу, – после чего, согласно ритуалу приобщения, проведший его шаман уходит на три дня в заповедное место, и никто не смеет его потревожить под страхом ужасной расплаты: юка-юка верили, что нарушение этого правила оборачивается утратой охотничьей удачи и мужской силы.
Снаружи послышался гул двигателя стремительно приближавшейся машины. Никто из юка-юка не сдвинулся