Яйцо. Юрий Вер

а» началась новая эра. Недаром его построили на площади Революции, есть в этом некая сакральная преемственность. Эксперименты начались именно в нём. Отсюда наметился прорыв российских учёных в области генной и репродуктивной инженерии, трансплантации, омоложения… и создания чего-то строго засекреченного. Была принята государственная программа по разработке особо важного продукта. Какого? Никто точно не знал. Но именно тогда «яйца» стали появляться в каждом районе Москвы. Если первое «яйцо» имело аскетический вид и скорее походило на снаряд или бомбу бледно-серого цвета, то новые «яйца», хотя и значительно уступали первенцу в размерах, зато были раскрашены под хохлому, гжель, палех и даже а ля фаберже, что, конечно, радовало и грело народную душу. Кто-то из депутатов даже предложил заменить звезду на Кремлёвской башне яйцом, потому как «яйцо» – это наше всё.

      Мода на «яйца» стала повсеместной, яйцами украшали дома, витрины магазинов, рисовали на одежде, под них гранили ювелирные камни. Всё самое модное имело теперь овальную форму, даже родилось новое направление в искусстве – «яичное», а представителей этого направления звали «яичниками». Шлягер «Яй-ко» группы «Коко и компания» звучал на каждом углу.

      Представление о яйце, как символе зарождения новой и счастливой жизни, укоренилось в сознании граждан. Поговаривали, что после Вылупления его изображение поместят на полотнище национального знамени. Тогда же вышел циркуляр – каждому жителю Москвы надлежало, как минимум раз в неделю, в ближайшем по месту жительства «яйце» сдать биологический материал. Патриоты делали это чаще, сумасшедшие, карьеристы и чиновники ежедневно, а кто-то и по нескольку раз в день. Появился термин: «дойка» («мне на дойку», «ещё не подоили»).

      Сюда в Москву со всех краёв необъятной нашей родины пошли контейнеры с генофондом.

      «Успех нации в руках каждого, – вещали медиа-рупоры. – Мы победим!» Над кем необходимо одержать победу не объяснялось. Но звучало хорошо и оптимистично. День великого Вылупления приближался.

                        ***

      – Где ты был так долго?

      – Залетел в пирамиду и завис в аэролифте с ещё парой десятков несчастных. Представляешь, понадобился час, чтобы починить и вызволить нас оттуда.

      – Бедненький.

      – Это ещё не все, – пока я торчал в подвешенном состоянии, парковочный тикет экспайред, и я получил штраф двести рубаней.

      Женщина смотрела на мужчину с озабоченным выражением лица.

      – Только не нервничай …

      Мужчина застыл:

      – Что ещё?

      – Только не нервничай, – повторила она и замолчала.

      Мужчина вопросительно смотрел на неё. Женщина, собравшись с духом:

      – Нам повысили рент.

      Он осел на диван, обхватил голову руками, бормоча под нос: «Плата за аэромобиль, галогенный абонемент Net-Да, утилитиз, невыплаченные карточки: «Еда в кредит», «Трэвел – мечты сбываются», «Саморост и обновление», медицинская и аэромобильная страховки, глобальный интернет, рент взвинчивают и ещё этот грёбанный штраф…»

      – Дорогой, только не говори, что мне надо отменить апойнтмент. Я ждала год. Ты знаешь, как я мечтаю изменить цвет глаз, чтоб они сияли как две монеты червонного золота, точь в точь как у Марсиан.