ын благополучно курсировал от одного родителя к другому, взад и вперед бороздя воздушный океан. Дома учеба и мать. А у отца в его красивом доме под Лондоном – каникулы.
Первый раз, вернувшись от отца, Юра был в полном восторге.
– Мама, слетала бы ты в следующий раз со мной. У отца там реально классно! Ты только представь, у него прямо во дворе настоящий бассейн! Для Англии это дико круто. Все местные пацаны мне завидовали. И есть чему! В этом бассейне можно плавать хоть до усеру!
– Юра, что за выражения? Где вы там с отцом бывали? Откуда ты набрался таких выражений?
– Да уж не по музеям ходили… – непривычно едко отозвался сын.
Инга напряглась, сразу почувствовав интонации своего бывшего мужа, который всегда издевался над тягой Инги к классическому искусству и музыке. Сын понял, что ляпнул что-то не то, и жалобно заканючил:
– Ну, мама, обещай, что слетаешь со мной к папе?
Инга пообещала, хотя в душе твердо знала, что ни в какую Англию к своему бывшему мужу она не полетит. Нет, не хочет она ни бассейна, ни самого Джимми (так теперь звался ее бывший муж Димка).
Хватит с нее попреков в том, какая она несовременная, как тянется к чему-то высокому и потому непонятному. Хватит скандалов на тему того, что она витает мыслями в чем-то заоблачном, вместо того чтобы хватать то, что попадается под руку, и этим быть довольной. Хватит с нее Димы, хватит их семейной жизни, хватит всего, что связано с этим человеком! Она свой долг, если он и был, сполна искупила за годы смиренной супружеской жизни.
Юра тогда все понял и тоскливо вздохнул. В семнадцать лет не так-то легко примириться с тем, что твои родители теперь живут не только в разных квартирах или городах, но и в разных странах.
Но время шло, отец оставался для Юры отцом, а мать – матерью. И юноша привык к такому раскладу. Ничего не поделаешь, предки развелись. Не они первые, не они последние. Юра изо всех сил старался, чтобы между родителями сохранились хорошие отношения. И они ради сына старались изо всех сил. Впрочем, живя на приличном расстоянии друг от друга, сохранять видимость мира оказалось куда легче, чем находясь в одной квартире бок о бок.
– Если Димка меня теперь слишком раздражает, я всегда могу сослаться на технические проблемы и выйти из скайпа, – поделилась она со своей подругой Славой.
– И частенько ты так делаешь?
– Случается.
– И он тоже?
– Что?
– Тоже выходит из скайпа? Ты часто его раздражаешь?
– Наверное. Хотя теперь он все чаще твердит, что я – ангел. И что лучше женщины не сыскать в целом свете.
– Так может, вы еще и помиритесь?
– Ну нет. В молодости нас частенько примирял секс. А сейчас… Не знаю, что могло бы меня примирить с этим чурбаном малограмотным.
– Не преувеличивай. У твоего Димки есть высшее образование, и покруче твоего. Что ты там закончила? Институт культуры? Вот и сиди, не вякай. А у Димки твоего диплом международного образца.
– Он уже давно не мой, в смысле Димка.
Но как уже говорилось, когда самолет сына скрылся в облаках, в душу Инги закралась непрошеная печаль. Вот и она совсем одна. Ни мужа, ни сына – никого. Но уже возвращаясь домой из аэропорта, Инга неожиданно почувствовала, что тоска ее развеялась. А еще она заметила, как много в вагоне метро симпатичных мужчин. Просто даже удивительно много! Откуда они тут все взялись? И какие все симпатичные! Просто с каждым заведи роман и будь счастлива!
Прежде, будучи замужней дамой или мамой взрослого уже сына, Инга себе таких вольных мыслей не позволяла. Но теперь, когда она осталась совсем одна… одна… одна!
Из метро Инга вышла почти веселой. А добравшись до дома и осознав, что отныне ей вовсе не обязательно готовить огромные кастрюли борща, жарить бесчисленные котлеты и стоять над горами картошки, которые ее мужчины поглощали в невероятном количестве, она неожиданно для самой себя рассмеялась тем счастливым и беззаботным смехом, какого не слышала от себя с момента замужества.
Долой домашнее иго! Долой рабство! Она свободна! Одна! Может делать что хочет и когда хочет. Смело! Безудержно!! Безоглядно!!!
Инга даже запела, поднимаясь к себе на этаж, где ждала ее уютная квартирка, отныне принадлежащая только ей одной. Сын закончил учебу, он улетел на стажировку в фирму отца. Вряд ли он вернется назад. Если и появится, то лишь на время отпуска, чтобы навестить свою мать. То время, когда он нуждался в ней, давно и безвозвратно кануло в Лету. Теперь у Инги начиналась новая жизнь, которую она могла посвятить себе одной.
Именно тогда она и почувствовала, как стало легко ее ногам. Как они взлетели вверх по истертым ступеням старинной лестницы, наплевав на работающий лифт.
После развода Инга предпочла жить в центре, где было рукой подать до всего того, что было ей дорого и любимо. До Летнего сада, пусть и изменившегося, но все равно такого знакомого. До Невского проспекта, где можно было устроиться в маленьком кафе и хоть ночь напролет созерцать кипящую жизнь города.