то когда была ребенком, целый год с нетерпением ждала лета, чтобы поспели вишни. И вот ей уже семьдесят, а она до сих пор любит все вишневое, – я поставила в пакет бутылку с компотом и задумалась, перебирая в голове продукты, которые должна сегодня принести в больницу. – Вроде все собрали. Мам, ты самая лучшая! Спасибо! Ну все, побежала, а то пациенты меня ждут.
– Только долго не задерживайся, тебе еще уроки учить.
– Мам, тридцатое декабря! Сегодня был последний день. У меня каникулы. В школу теперь десятого января.
– Эх, совсем ничего не помню…
Я взяла пакет и направилась в коридор. Надела сапоги, куртку, шапку песочного цвета, которая шла к моим бирюзовым глазам и светлым волосам, и открыла дверь. Но не успела переступить порог, как из комнаты выбежал младший брат Максим и, еле поспевая за ним и хромая, вышла бабушка с палочкой.
– Катя! Катя! Ты куда? Не уходи, поиграй! – запрыгал он вокруг, как голодный птенец при виде мамы-птицы с букашками в клюве.
– Она весь день с тобой играла! – воскликнула бабушка. – Димку позовем, с ним поиграешь, на санках покатаетесь, а ей в больницу надо. Вот станет врачом, будет нас лечить! Катя, закрой дверь, дует! Максим, иди в комнату, на холоде не стой!
Мы живем в частном доме и поэтому, когда открывается дверь, выходим сразу во двор.
– А возьми меня с собой, – не унимался он.
– Подрастешь, обязательно, – пообещала я и, закрыв дверь, помчалась по сугробам к остановке.
Вот такая у меня семья. Мама, бабушка и брат. Мне пятнадцать лет, я учусь в десятом классе, а Максиму семь – он учится в первом в той же школе, что и я.
Очень радостно, что близкие одобряют мои походы в больницу, и не просто одобряют, но и всячески помогают. Мама – повар высшего разряда, с утра до ночи работает в кафе, и мои пациенты просто в восторге от еды, которую она готовит.
«Пациенты», конечно, в кавычках, потому что я еще не врач, но, тем не менее, за каждого подопечного чувствую большую ответственность.
Вот уже год я почти каждый день прихожу в больницу и навещаю людей, у которых нет ни родственников, ни знакомых, или тех, у кого они есть, но к ним все равно никто не приходит. Зато прихожу я. Если бы вы знали, какое это счастье – видеть, как загораются глаза больного при твоем появлении! Когда человек попадает в больницу, ему особенно важно ощущать внимание и заботу, потому что там начинаешь наиболее остро все воспринимать и хочется чувствовать, что ты не один, хочется видеть рядом близких и друзей. Но что делать, если к некоторым никто не приходит? В таком случае нужно приходить самому.
На сегодняшний день я стараюсь скрашивать грусть трех пациентов. Девятилетнего Пашки – мальчика из семьи алкоголиков, который лежит в больнице и безразличен своим родственникам. У него перелом руки, который он заработал, когда собутыльник отца толкнул его об стену, потому что ребенок отказался идти в магазин за водкой. Второй – Владимир Олегович – одинокий ветеран Великой Отечественной войны, который не обзавелся детьми и у которого умерла жена. Третья – Антонина Ивановна – пожилая женщина без определенного места жительства, которая десять лет назад оказалась на улице из-за того, что при продаже квартиры ее обманули мошенники и выставили за порог родного дома.
Вот этих людей я навещаю и всеми силами пытаюсь разбавлять их одиночество – хотя бы на короткое время. Впрочем, после выписки наше общение все равно продолжается – мы созваниваемся, а иногда даже видимся.
Больница, куда я хожу, общая – в ней лежат и взрослые и дети, но размещаются они на разных этажах.
Заведение было переполнено, и некоторых размещали даже на кушетках в коридоре. Пашка, например, лежал именно там.
Я подошла к остановке и села в полупустой автобус. Ехать предстояло долго, больница находилась в другой части города, поэтому можно присесть. Я устроилась на свободном сиденье и поставила на колени пакет.
Надо же… Никогда не думала, что жизнь даст такой неожиданный поворот. Даже представить не могла, что когда-то мне станет интересно все, что связано с больницей, – врачи, палаты, пациенты…
Из окна автобуса смотрела на улицы, засыпанные снегом, на людей, одетых в куртки и шубы, на елочные рынки, на витрины магазинов, оформленные разноцветными гирляндами и изображениями Деда Мороза с красным мешком подарков… А в памяти всплывали картины знойного, изнуряющего лета, когда из-за засухи покрывалась широкими трещинами земля и гибли пшеничные поля.
Все началось именно тогда, позапрошлым летом.
Июль выдался таким палящим, что весь город просто изнывал. Из-за жары плавился асфальт, и над ним волнами колыхалось марево. Пляж был переполнен людьми, которые пытались хоть как-то охладиться. Впрочем, горожане оккупировали не только водоемы, но и фонтаны.
Если одна часть населения старалась найти спасение в воде, то другая предпочитала охлаждаться дома. В каждом, пыхтя, на пределе возможностей, мужественно крутили лопасти вентиляторы; кондиционеры из последних сил пытались охлаждать палящий воздух, а уставшие холодильники храбро трудились