ильно зациклились каждый сам на себе, что начали видеть друг в друге только минусы. Каждый божий день были крики, ссоры, иногда битая посуда. Но ни Энн, ни Эндрю не признавали, что дело в них самих. Однако, как удачно, что у них есть Сэм. Так удачно, что на точке кипения ссоры, все можно списать на "нерадивого" сына, с которым так тяжело оставаться спокойными, ведь это так больно. И окружающие верили в эту сказку. Только вот на деле, Сэм был всего лишь отмазкой ссор. С ним вот уже долгое время никто особо не разговаривал, только дежурные фразы… В общем утро Сэма Бэйкера всегда начиналось с мыслей под дикие крики. Это утро не стало исключением, разве что…
"И вот я снова проснулся здесь… А интересно, для того чтобы я улетел куда-нибудь далеко-далеко и остался там, сколько раз я должен мечтать об этом? Но нет, по чьей-то злой шутке я продолжаю оставаться здесь, продолжаю просыпаться здесь, продолжаю проживать все это снова и снова…" – Сэм потянулся и настороженно прислушался к необычной тишине.
Но кто же такой, этот Сэм? Нет, то что он сын Энн и Эндрю Бэйкеров мы уже знаем, но на этом ведь все. А что в действительности Сэм представляет собой?
Сэм – мальчик шести лет с глубокими оленьими глазами орехового цвета, в которых скрывается невероятный мир, но этого никто не замечает. Мальчика постоянно обижают дома, но он никому об этом не говорит. А действительно, зачем? Кто его послушает, если все считают асоциальным дураком?
Был ли Сэм действительно асоциален, решать вам.
Но нужно признать – Сэм был довольно необычным ребенком. Даже в младенчестве Сэмми, к примеру, редко плакал. Он не кричал по десятку раз за день, что присуще младенцам, когда они хотят на ручки. Сэмми мог достаточно долго лежать один в кроватке. Практически весь день малыш или разглядывал окружающий его мир, насколько это представлялось возможным, или рассматривал мобиль с веселыми зверушками. Мальчик никогда не требовал внимания родителей к себе. Тех это конечно настораживало, но кое-что темное в их сердцах заглушало тревогу.
Даже не совсем так. Сэмми ни просто не требовал внимания, он старался не привлекать его, потому и не плакал, даже когда было больно или обидно. Хотя один раз за свою маленькую жизнь, Сэм все же плакал.
Мальчику было чуть больше года, он только научился более менее прилично ходить и немного бегать. Сэмми в тот день весело топал по дому, с любопытством озираясь по сторонам своими озорными глазками и счастливо улыбаясь беззубым ротиком. Для сохранения равновесия, малыш придерживался своей маленькой ручонкой за стену. Проходя в очередной раз по просторной кухне, мальчика посетила мысль дойти до стола, находившегося в самом центре кухни, на самом краю которого стояла пластмассовая голубенькая кружечка Сэмми. И стояла она так, что любое столкновение чего-либо со столом опрокинуло бы ее. Кружечку малыша так неосторожно оставил двумя часами ранее Эндрю. Мужчина поставил ее не глядя, уткнувшись в утреннюю газету. Ну а Сэмми не знал о местонахождении своей любимой кружечки. Его вообще в силу возраста не волновали столь серьезные вопросы. Где же были в этот момент родители мальчугана? Должно быть как всегда, занятые каждый своим делом. Но вернемся к Сэму. Мальчишка решил во что бы то ни стало добраться до стола, желательно не шлепнувшись при этом. Своими маленькими ножками он сделал несколько неуверенных шажочков и оттолкнувшись от стены побежал к столу. Благо расстояние было небольшое, а то малыш непременно распластался бы на полу. Но этого не произошло. Мальчик весело похрюкивая добежал до стола, ухватившись за ножку своей цели. Стол слегка качнуло и в следующий момент на пол упала пластмассовая голубенькая кружечка, перед этим с глухим стуком весело отскочив ото лба малыша. Сэм какое-то время удивленно смотрел оленьими глазами на предмет своего обожания, а потом сел на пол и расплакался. Это был день, когда Сэм перестал улыбаться. Родители малыша, прибежавшие на плачь, долго кричали на мальчика. Они не пытались его успокоить, пожалеть. Сорвавшись на ребенке они спокойно вернулись к соим делам. Это был день, когда огонек в оленьих глазах потух.
Ну а сейчас, уже шестилетний Сэм, сидел на своей кровати, вслушиваясь в необычную тишину, лениво потягиваясь, и, наверное, в тысячный раз оглядывая свою комнату. Такая "традиция" появилась у мальчика после того происшествия с кружечкой. Что-то перемкнуло в тот день у мальчика внутри. Внимательный взгляд Сэмми проскользил по белому потолку, довольно большому пластиковому окну, затем бежевым стенам с цветочными медвежонками (как Сэм с раннего детства называл медвежат, отказываясь до сих пор от этой привычки). Далее внимание мальчика переключилось на коробку с многочисленными, в основном мягкими игрушками, в дальнем углу комнаты. Затем компьютерный стол у стены напротив кровати с тремя шифлотами, один из которых до отказа был набит тетрадями и раскрасками, в большинстве не тронутых Сэмом. Другой шифлот был занят цветными ручками и карандашами, а третий вовсе пустовал. На самом столе находился запыленный компьютер, которым никто не пользовался и старый радиоприемник, необделяемый вниманием Сэма, а вот над столом были прибиты несколько книжных полок, битком наполненных разнообразных потрепаных книжек. Вот книжки Сэм любил очень сильно, но увы, родители