.

ья череда помыть полы?

      А свечи вместе жечь в Сочельник?

      А в праздник сдвинуты столы!

      Да, я застала это чудо

      На Петербургской стороне.

      Я счастьем выросла отсюда.

      Вот отчего понятно мне

      Спасительное чувство локтя

      От рождества и до седин…

      А то, как вы сейчас живёте,

      Так каждый мается один.

      А мы ругаться успевали,

      И подружить, и повенчать.

      И, было дело, выпивали,

      И обсуждали чью-то стать…

      Ночами под моим балконом

      Сверкнет цигаркой паренёк,

      Мне по родительским законам

      Не выйти. Дом заснуть не мог!

      И до утра мне мыли кости:

      Кто, дескать, к девке приходил

      В двадцатую квартиру в гости:

      «Смотри, Люсьенн, чтоб не чудил!

      А то, мол, принесёшь в подоле

      И нахватаешь в жизни зла!»

      А мне так жаль сейчас, до боли,

      Что я послушная была.

      ***

      Порой я чувствую вторженье

      И неизбежность неких строк.

      Здесь прежде на Монетной Блок

      Писал свои стихосложенья.

      Быть может, с этим чудом ритма

      На Петроградской стороне

      Доводится дружить и мне?

      Но так ли это очевидно?

      Весь Петербург и дух его

      Исполнен мистики и чувства,

      В нём так легко служить искусству

      И предпочтительней всего.

      ***

      Эпиграф: “Там, где дни облачны и кратки, родится племя, которому умирать не больно.” Петрарака.

      Там, где дни облачны и кратки…

      Пожалуй, это в Петербурге.

      Я поищу в своей тетрадке

      Линенйно сотканные звуки.

      И по навету Демиурга

      Сияю солнечно, но сольно.

      Наверно, это в Петербурге

      Кому-то умирать не больно.

      ***

      И сиреневый зимний рассвет

      Задымил над моим Эрмитажем.

      Нет потерь и усталости нет-

      Все исчезло в твоем эпатаже.

      Ты мне что-то тогда провещал

      Переделом твоих территорий:

      Летний сад и осенний вокзал,

      Современная прошлость Астории…

      И когда я тоскую о нас,

      Я кружу над сиреневым Питером,

      Пролетаю Фонтанку и Спас

      И стучу к тебе утренней литерой.

      ***

      Я обожаю Питер ранним утром,

      Когда мудреет сердце после ночи,

      Когда Нева сверкает перламутром

      И отпускать глаза никак не хочет!

      Когда сирень таинственной вуали

      Над Монферраном царственно ложится.

      Когда глаза от ночи не устали

      И узнавать свои пытались лица.

      Когда под стрелку у Сенатсткой тусы

      Заходит солнце в поворот со стажем,

      Смолкают мнения, бои и вкусы,

      Застыв в поклоне перед Эрмитажем.

      ***

      И волны Финского залива,

      И свежесть юной бересты

      Меня учили терпеливо

      Слагать созвездия в листы,

      Роднится с криком белой чайки,

      Теряться в гуле куполов,

      Порхать пугливо мелкой стайкой

      Моих коротеньких стихов.

      Всегда стремиться к горизонту

      От повседеневной суеты.

      Не видеть царственного понта

      И быть всегда, где б ни был ты.

      ***

      Мои фонтаны – веер Петербурга,

      Величественность гимнов и мостов,

      Восторг зевак, торжественность мазурки,

      Садовая изысканность кустов…

      Их принадлежность мне –Вот дерзость роли!

      Владелицей над городом кружу!

      Вам показалось это произволом?

      Мой друг, я тоже им принадлежу.

      ***

      Мне петербуржские мосты

      Важнее всех вершин на свете!

      И не от праздной красоты,

      А то того, что вольный ветер

      Живёт в причалах и дворах,

      Скрипит