греческом. Няня утверждала, что так мы лучше пропитываемся классикой. Мы были не против.
После обеда приходил мужчина в оливковом сюртуке и баловал нас грушами. Он всегда вел себя крайне предупредительно: предупреждал о том, о сем, и показывал депутатов парламента. Мы не знаем, кем был этот мужчина, зато знаем всех депутатов.
Наши родители каждый день высказывали свои опасения по поводу будущего. Они делали это так мило и так забавно, что мы смеялись от души часа два-три.
Родители часто нас путали – различать нас им мешали кудряшки и ямочки на щечках. Ямочек было особенно много. Пока посчитаешь и вспомнишь, у кого сколько должно быть, уйма времени пройдет. А еще мы были разного возраста.
Очень часто родители учили нас проявлять смекалку. Они ежедневно показывали театральные представления. Папа играл маму, а мама – папу, так чтобы можно было запутаться. Да так хорошо играли, что мы иной раз до самого утра не могли разобрать, кто есть кто. А потом приходила наша няня и читала Толстого.
В чужую страну нас отправляли осенью. Это всегда была долгая дорога на маленьком красном автомобиле с большим количеством маленьких круглых пирожков в коричневой сумке.
За границей мы часто встречали иностранного кота. Он явно выполнял какую-то секретную и очень сложную миссию, потому что всегда уходил с серьезным видом, а приходил с вопрошающим, и часто мастерски менял внешность.
Когда мы возвращались домой, то всегда радовались, потому что у нашего дома много этажей, много окон и много будоражащих надписей в лифте. Рядом с нашим домом стоят точно такие же высокие дома. Нас они приводили в неменьший восторг. А еще нас очень радовали соседи – мы были с ними совсем незнакомы, и это так приятно.
Когда наша няня выяснила, что она не наша няня, она была поражена. Она до сих пор поражена этим фактом. И каждый раз, перед чтением Толстого, сильно удивляется данному обстоятельству. Мы ее поддерживаем конечно. И нам нравится, когда она приводит своих детей. Правда, они отрицают, что являются ее или чьими бы то ни было детьми, но делают это не слишком внятно, как бы вскользь. Дети няне тоже нравятся. Мы с удовольствием смотрим, как они показывают в кухне балетные сценки. Очень красиво!
Семейный вечер
– Дети мои, я хочу рассказать вам историю того, как ваш папа работал на стройке. Поэтому мне пришлось вас связать и заткнуть ваши маленькие ротики кляпом. Я знаю, что потом вы будете мне благодарны, ведь вы узнаете, как ваш папка строил дома, таскал арматуру и месил раствор вместе со своим другом Робертом – все это происходило задолго до того, как мы с вашей мамой повстречались. Времена тогда были счастливые. После смены мы шли в пивную у железнодорожной станции. Эх, детки, времечко было…
Кррххррахх Тыдрщ!!! Ааахх! Хррясь! Оуаххх!!
– Пока не вернется мама, теперь ты будешь связанным. На стройке он работал. Да миллион раз слышали про твою стройку! Мы должны тобой гордиться? А когда ты нас бросил и сбежал – это, по-твоему, предмет для гордости?
– И зачем только мама заставила тебя вернуться! Мы так хотели жить одни, без твоих рассказов про стройку. Она нас любит, а ты нас не любишь!
– Ты на своей стройке даже узлы не научился нормальные завязывать. Собственных детей не смог связать как следует.
– Ммммм ммммххх!!
– Он что-то сказать хочет, может вытащим кляп на пару секунд?
– Ой да что он скажет.
– А вдруг он писать хочет! Я за ним убирать не буду!
– Ну ладно.... Папа, слушай, я вытащу кляп на две секунды. Говори по делу. Пока мама не придет, мы тебя развязывать не будем, учти.
– Я не ваш отец!
-Что?!
– Я не ваш отец!
– Что?!
– Я должен был это скрывать, потому что так меня просила ваша мама! Ваш отец – это другой человек, который бросил маму, а я ее любил и не хотел, чтобы она горевала одна, вот она и согласилась со мной жить. Но потом она поняла, что не может меня любить и я уехал, потому что она сама попросила. Вы тогда совсем маленькие еще были. Я просто, я просто не мог вам об этом говорить – она меня об этом просила. Это сложно объяснить маленькому ребенку!
– Ты гонишь!
– Так и было! Да, я и не лучший отец в мире, но я всегда любил вашу маму, и вас. А теперь развяжите мне руки, пожалуйста, или ноги – мне правда надо в уборную.
Тррах! Аууаххх! Тыдырщь!!! Дыц!
– Засранцы тупоголовые, поверили! Да вас обвести вокруг пальца ничего не стоит! Вот теперь сидите связанные, пока мать не придет. Пусть она вас и развязывает. А я пивка попью, и потом вам про стройку расскажу, как дворец спорта строили и концертный зал. Да, концертный зал! Будете слушать, кровосо…
Бац! Хрясь! Ыыыы…
– В следующий раз расскажешь, придурок! Господи, и ведь угораздило выйти за такого. А на этот твой дворец без слез не глянешь.