Ахилл носит хаки. Владимир Привалов

проживешь…

      Грэг промолчал. Вокруг лежала пустыня, унылая и безрадостная, как уставшие лица попутчиков позади.

      – Смотреть нечего, – сверкнул улыбкой дальнобой. – Одни камни кругом. Не ездил здесь раньше?

      – Нет, – соврал Грэг.

      Громкий голос сбивал с толку, мешал настроиться, уйти в себя. За всё нужно платить, вот и езда в просторной кабине имела свою цену. Грэг покосился в темноту кузова, но рояля не разглядел.

      – Старая дорога повеселей была. Зелень, речушки… – пояснил шофер и замолчал, уткнувшись в горизонт.

      В горле ссохлось, и Грэг кашлянул.

      – Чего ж там не поехали, раз веселей?

      – А-а?

      – Чего здесь едем, не там?

      – Ты, пианист, совсем чокнулся? С каких краев? – возмутился шофер и притормозил. Шоссе изгибалось затяжным поворотом.

      – С Канваса, – вновь соврал Грэг.

      «Чего уж там. Верно Энтони говорил: врать придется много».

      – А-а, – махнул рукой водила. – Возил я и оттуда. Канвас… Вы в наших делах ни уха ни рыла. В твоем штате ведь база, да? Вояки на поляну встали?

      – Ага, – кивнул Грэг. – Они.

      – И чего тебе не жилось? Где военные – там порядок. Я б ни за что не уехал. Нужна она тебе, та Эвропа?

      «Свет идет с Востока. А где военные – там война».

      Грэг вспомнил няньку-Энтони в неизменной форменной рубашке.

      – Мне Эвропа даром не нужна. Галлия эта, Тевтония. Трещат, что у них войны не случилось…Кто в такое поверит? Сказки это, полудурки, – гаркнул водитель. – Коламбия, значит, в клочья, а там тишь да гладь? Не бывает такого!

      Грэг пожал плечами.

      – Это же хорошо: едут и едут люди в гавань. Зато у тебя работа есть.

      Дальнобойщик промолчал, выводя грузовик из поворота. Впереди Грэг разглядел грунтовку, уходящую в пустыню, и вытер вспотевшие ладони.

      – Работа… – раздался резкий стук и стекло покрылось густой сетью трещин.

      Грэг сполз вниз, хватаясь за пристегнутый ремень. Вновь послышался удар и стекло брызнуло крошевом. Грэг зажмурился. По лбу резануло и дернуло болью. Машина потеряла ход.

      – Мирмидоняне, – прошептал водила. – Докатились, вашу мамашу… Ахилл и сюда дотянулся.

      Грузовик дернулся и встал. Грэг отщелкнул ремень, вылез наружу. Провел ладонью по лбу и размазал кровь. Достал носовой платок, прижал к рассеченной брови. На дорогу выбегали фигуры в белых мускульных тораксах, сжимая арбалеты. На боку хлопали по ляжкам сабли в ножнах.

      Три беженца выскочили из фургона и рванули прочь. Двое запрыгнули в кювет, а последний, пригнувшись и петляя, дал стрекача к россыпи валунов. Вдруг нога беглеца подломилась, перебитая болтом, и он рухнул. Мирмидонянин подскочил к неудачнику и полоснул по шее. Оставшихся в живых побегаек пинками выгнали на дорогу.

      – Бегунцы, мать их ити! – гаркнул дюжий детина, подскочив к кабине. Замахнулся арбалетом, и Грэг сжался, отступив на пару шагов. Здоровяк хохотнул и рванул дверь на себя, запрыгивая внутрь. – Не дури, дядя!

      – Что стоишь? Пошел, пошел, – мирмидонянин в черных очках погнал Грэга вдоль грузовика, из которого выбирались беженцы. Нападающие встали по обе стороны дороги, разглядывая вылезающих из кузова пленников. Появление женщин встречали дружным гулом. Крайний в строю весельчак сжал промежность и тряс причинным местом, веселя приятелей.

      – Все? – крикнул мирмидонянин с красными полосами на плечах. Пара бойцов запрыгнула в кузов.

      – Тут старухи, фалангист. Одна с дитем!

      «Фалангист, надо же».

      – Дите сюда, – скомандовал старший. Послышался короткий вскрик, и краснополосому всучили девчонку лет четырех-пяти. Мертвые тела пинками выкатили из опустевшего кузова, скинув на асфальт.

      – Кто возьмет? Кто понесет? – спросил командир, удерживая на вытянутой руке девчонку. Как куклой, он ткнул ей в толпу. – Ну?

      Беглецы сбились теснее, отворачиваясь.

      – Никто? – ухмыльнулся фалангист, отходя к дорожному отбойнику и замахиваясь.

      Девчонка совсем не походила на Сильву. Узкое желтенькое лицо, плохонькие острые зубки.

      – Я! – просипел Грэг. – Я возьму.

      Попутчики отшатнулись. Воин окинул неказистую фигурку смельчака с ног до головы, словно охлопав взглядом его тяжелый зад и узкие плечи. Во взгляде бандита Грэгу на миг почудилось уважение.

      «Энтони бы заругался… А и черт с ним», – подумал Грэг, придерживая девчонку, которая вцепилась в него, обвив руками и ногами. Весила малышка всего ничего.