Милосердного. «Первый» бунт. Смерть Седрика III. Узурпация власти династией Терриган. Восшествие на престол Ульриха I.
104–207 гг. – Столетний голод.
138 год – Отделение Юго-Западных гарутов.
213 год – Нашествие пиратов Рифовых Скал.
277–301 гг. – Первая война Правого Берега.
310–328 гг. – Вторая война Правого Берега.
349–383 гг. – Третья война Правого Берега.
402 год – Образование Туалона.
487–489 гг. – Чумной бунт.
618 год – Конвенция «О роспуске вольных» Антуана Дикого.
732 год – Туалон – столица Термилиона.
733 год – Учреждение Ордена инаров и магов.
812, 814, 821 гг. – Войны с Данхарой и Трихрой.
825–835 гг. – Четвертая война Правого Берега.
835–990 гг. – Правление Серва Свирепого.
855–860 гг. – Большая война Баронств.
871–872 гг. – Война с Данхарой и Трихрой.
900 год – Эдикт «О правлении».
965–990 гг. – Война Термилиона и Аана.
990 год – Восшествие на престол Седрика IV Освободителя. Отмена Эдикта «О правлении». Возвращение святого права правления династии Термилион.
990-1020 гг. – Правление Седрика IV Освободителя.
1020–1023 гг. – Правление Ролиана I Умного..
1023–1037 гг. – Правление Ролиана II Высокого.
1030 г. – Указ «О самоуправлении Ордена».
1035–1039 гг. – «Всесторонняя ревизия».
1037–1102 гг. – Правление Ролиана III Светлого.
1039–1047 гг. – «Святая война» c Каранутом.
1050 г. – Открытие Университета Высоких Наук в Туалоне.
1066 г. – Война с Данхарой.
1080–1083 гг. – Эколийское восстание и его подавление.
1092–1093 гг. – «Пограничная» война с Кастором.
1102 г. – Восшествие на престол Ролиана IV.
1102 г. – «Большой пожар» в Карсуэ.
1103 г. – Постановление об обязательной проверке на магический потенциал.
1113 г. – Закон «О наследовании».
Пролог
Неприятно щекотал холодный ветер. Хлюпала грязь под ногами. Плащ был широк и подбит мехом, но почти не защищал от морозных прикосновений разыгравшейся стихии, да и воду, как оказалось, все-таки пропускал. Несмотря на все клятвенные заверения продавца. Не удивительно… Ирвин подумал, что, возможно, лошадь все же следовало взять. Да, его многострадальная поясница не могла выдержать долгой скачки, но ведь и холод был ей противопоказан… Он вздохнул: теперь неделя, а то и не одна, жуткого радикулита была обеспечена. Стараясь не усугублять, Ирвин прибавил шагу.
Он был в этих местах слишком давно, чтобы в темноте, нарушаемой только вспышками молний, суметь точно определить, сколько еще осталось топать до Колока. Судя по времени, которое он провел в пути, город был уже близко.
В голову лезли мысли… Скорее даже одна мысль: зачем? Зачем он решил вернуться? За годы службы он успел скопить достаточно, чтобы остаться в столице и спокойно жить в Среднем городе, не зная никаких бед. Или начальником одного из отделений стражи устроиться, чтобы не слишком скучно было… Он все же решил вернуться.
Покидая отчий дом почти восемьдесят лет назад – тогда ему было двадцать пять, – Ирвин был уверен, что не вернется. Став поначалу простым легионером, потом сделался сержантом, начальником охраны легионного генерала, а после трижды проклятой данхарской стрелы в спину – и его личным секретарем. Конечно, эта работа была не в пример прежней: научиться пришлось очень многому, но генерала Ирвин уважал безмерно и согласился сразу. Было еще много всего, и ни о чем он не жалел.
Незачем и не к кому было возвращаться, но он все-таки делал это. Чтобы умереть? Возможно. Мысль о смерти давно не пугала его. Еще бы, столько лет прошло.
Дождь настраивался лить всю ночь, и показавшиеся впереди огни – не светящихся шаров, конечно, а простых масляных фонарей – Ирвин встретил с облегчением. Отсутствие ворот на створках, как и любых признаков стражи, также не удивило. Последним, решающим рывком он преодолел оставшуюся до Колока сотню метров и среди скудно освещенных зданий быстро вычислил нужное.
Внутри было тепло. Только этого хватило бы для счастья, а его еще ждал ужин. Усевшись поближе к камину и сняв плащ, Ирвин дожидался заказанной горячей похлебки. Было очень поздно, и в зале кроме него был только трактирщик, которому и так никуда не надо идти, да еще пара каких-то забулдыг, – те идти уже не могли.
– Ночевать будете? – спросил трактирщик, опуская