о. Тот год был очень беден на события лично в моей жизни. Я практически весь год просидел дома из-за пандемии. Сначала был карантин в школе из-за гриппа; потом я болел; затем объявили выходные для всей страны, затем закрыли нашу область и всех усадили по домам, а школы перевели на дистанционку; летом мы не поехали отдыхать, потому что мама боялась ехать поездами и самолётами; только мы осенью вышли в школу и сели за парты, как нас снова перевели на дистанционку.
Короче, я сидел дома, играл в танки, посадил себе зрение, испортил осанку и, естественно, получил огромный пробел в знаниях.
Было ужасно скучно, я сердился на родителей, когда они заставляли меня участвовать во всевозможных интернет-конкурсах, интернет-олимпиадах, отправляли на какие-то курсы, мама напоминала о том, что надо убираться в комнате, выбрасывать мусор и делать еще какие-то домашние дела. В общем, обычное нормальное поведение подростка – учащегося седьмого-восьмого класса.
Я был не очень общительным ребенком, но у меня было много знакомых парней, с которыми я знакомился на курсах и потом поддерживал с ними отношения, и была маленькая компания друзей, с кем мы встречались и гуляли по улицам. Нам очень нравилось бывать около озера, сидеть на скамеечках, смотреть на воду, уток и лебедей, рассуждать о смысле жизни, несправедливости окружающего мира, о стратегиях и тактиках в «Героях» и других играх. На берегу озера располагалось несколько торговых центров, и в предыдущие годы мы обязательно заходили в фуд-корт, брали себе что-нибудь перекусить, я, например, обычно брал зеленый чай и пирожок с вишней. В торговом центре со спортивной и туристической экипировкой был отдел, где можно было взять любой самокат и покататься на нём прямо по торговому залу, и мы с удовольствием наслаждались этим занятием.
А потом наша лафа прекратилась. Сначала всех отправили в самоизоляцию, и я три месяца не выходил из дома; затем мне разрешили гулять, но ни самокатов, ни фуд-корта не было. А в конце октября запретили детям, младше 16 лет, находиться в торговых центрах без сопровождения взрослых. И нам оставалось лишь бродить по берегу озера и обсуждать свои проблемы и строить планы…
Каждый день приносил новые цифры: столько-то людей заразились коронавирусом, столько-то выздоровело, столько-то умерло… И пока болезнь не касалась лично меня, все разговоры казались далекими и бессмысленными. Но потом случилось страшное и непоправимое. Заболели родители. Сначала поднялась температура у отца, приехала скорая, взяли анализ, прописали лекарства. Потом мама себя почувствовала плохо, ей тоже сделали тест. Тест у отца оказался положительным, и его положили в больницу. Мама чувствовала себя достаточно сносно, говорила, что у неё болит голова, скачет давление, но никакого затрудненного дыхания и кашля не было, поэтому в больницу она не поехала. Она ушла в свою комнату и просила, чтобы я к ней не подходил близко, чтобы не заразиться. Однажды утром я проснулся, а её уже не было…
Мама лежала на кровати и не дышала. Видимо, она умерла во сне. Приехавшая скорая констатировала смерть, причиной указали остановку сердца.
Она всегда была очень деятельная, энергичная, никогда ни на что не жаловалась. И я даже не мог предположить, что у неё было больное сердце.
Так я остался сиротой…
Ну, не круглым, конечно. Вскоре выписали папу из больницы, и жизнь потекла дальше.
Снова сводки приносили вести о заболевших, выздоровевших и умерших. Люди по улицам ходили в масках и шарахались друг от друга, чтобы не заразиться. Мы то ходили в школу, то снова возвращались на дистанционное обучение. Потом это новое поведение стало нормой жизни, уже никто не возмущался по поводу масок и социальной дистанции, замеров температуры при входе в учреждения. Люди больше не обнимались при встрече и не жали друг другу руки, не собирались на встречи, чтобы обсудить новости или просто поболтать о жизни. Жизнь ушла в онлайн-режим и стала такой, какой она стала.
Когда я учился на последнем курсе института, однажды на улице встретил Виктора, когда-то давно мы с ним занимались на курсе по физике. Я готовился поступать в институт на информационные системы и технологии, а он метался между химией и биологией.
– Привет, Влад, – обрадовался он мне, – как здорово, что я тебя встретил. Представляешь, я уже давно про тебя думаю, но никак не могу найти.
– Привет, – я был немного удивлен, – у тебя же был мой номер телефона, да и в любых соцсетях меня можно найти.
– Да? Что-то я об этом не подумал… – он всегда был немножко «не от сей жизни». – У меня есть гениальная идея, и ты можешь мне помочь её воплотить.
– Именно я?
– Ну конечно! Я прекрасно помню твои возможности. Наша Юлия Павловна на курсе всегда удивлялась твоей способности найти решение любой проблемы прямо из воздуха. Ты генерировал идеи, не потому что прекрасно знал теорию физики, а потому что как-то видел ситуацию с другой стороны. Логика и абстракция вместе.
– Ты преувеличиваешь.
– Нисколько. Это ты занижаешь свою самооценку.
– Так в чем же твоя гениальная идея? – спросил я с некоторым ехидством в голосе.
– Давай