а мне не было моей привычной одежды, которая состояла из костюма «Горка». Вместо неё я был одет в кожаные брюки и меховую куртку, на ногах были кожаные сапоги ручной работы. Ружья тоже не было. Находился я в том же самом дольмене, в который зашёл несколькими минутами раньше. Выглянув из дольмена, я увидел сидящих у костра своих товарищей, которые разлили по мискам кулеш, и с удовольствием его уплетали.
– Что же за чертовщина произошла со мной за это время?
– Ну, ты идёшь, нет? – окрикнул меня уже Николай.
– Иду! – ответил я и подошёл к своим друзьям.
– Оба-на! Это что за траппер тут нарисовался? – Коля, ты только глянь.
Николай взглянул на меня и чуть не поперхнулся от неожиданности.
– Не, не траппер, он своей рожей больше на краснокожего походит! Ему только пары перьев в волосах не хватает! – Это всё, ты в том склепе нарыл? – поинтересовался он, и засмеялся.
– Не совсем, – ответил я с серьёзным лицом, и начал рассказывать всё, что произошло.
– Да, ну на…!!! – В один голос, то и дело перебивали меня мои слушатели. – Этого не может быть, потому, что не может быть!
То, что я их не разыгрываю, они верили, ибо в дольмен я зашёл гладко выбритый, с короткой стрижкой, и явно на пару-тройку лет моложе, но принять, что я за эти минуты прожил несколько лет в неком другом пространстве, их мозг просто не мог.
– А я же тебя предупреждал, что это очень не простая штука, – после долгой паузы высказал мне Коля.
– В принципе, уже всё позади, и жизнь продолжается! Хотя, я и сам с трудом верю в случившиеся, это всё как будто было во сне, или не со мной.
– Это просто, какая та мистика! За неделю мы закончим брать пробы грунта, занесём на карту все координаты наших стоянок на протяжении всего маршрута, а вот про дольмен предлагаю вообще нигде не упоминать, как будто его и нет. А ружьё ты скажешь, что просто потерял. Я думаю, никто тебя за это сильно журить не будет. А сейчас я предлагаю всё же лечь спать, потому что завтра у нас много дел, а уже скоро рассвет, хотя, как хотите, а я спать. После этих слов Василий последовал своему совету, он зашел в палатку, залез в спальный мешок и захрапел.
Действительно, за слушаньем рассказа о приключениях товарища время шло совсем не заметно, и время сожрало почти всю ночь. Коля из-за преклонного возраста вообще спал мало и часто мучился бессонницей, а я от переполнявших меня чувств и эмоций спать тоже совсем не хотел.
Коля подкинул в костёр ещё дров, и поставил подогревать на огонь котелок с брусничным чаем. Пламя жадно начало лизать поленья и от удовольствия потрескивать. Комары, пищащие весь вечер, ночью угомонились и видимо легли спать.
Я посмотрел на полное звёзд небо. Хвост «большой медведицы» указывал на полярную звезду. Вид горящего пламени костра и вид ночного неба меня всегда завораживал и вызывал странные чувства и воспоминания.
– Кичиро? – вывел меня из мечтательного состояния Николай. – А ты хотел бы туда вернуться?
– Обратно?
– Да, у тебя же там любимая девушка осталась и твой ребёнок.
– Умеешь же ты провокационные вопросы задавать. Понятно теперь, почему тебя при Сталине репрессировали, странно, что не расстреляли.
Коля тихонько, чтобы не мешать спать Васе, захихикал. При этом и без того узкие глаза якута превратились в узкие щёлки.
– Басурманская ты рожа, ты как со старшим разговариваешь?
– Коля, а ты давно своё отражение в луже видел? Твои глаза даже уже чем у меня! А то ты может не в курсе.
Коля никогда на меня не обижался, и мы часто подкалывали друг друга.
– Не увиливай от ответа! – продолжил Коля. – Ты вроде японец, а не еврей.
– Не знаю, Коля. Это очень трудный для меня вопрос. Бессомненно я хочу увидеть и пообщаться с Юлей. Но, тот мир не мой. Он мне чужд. Хотя, тут, в тайге, в сотни километров от цивилизации, казалось бы, нет никакой разницы между этими мирами. Но она есть! И разница существенная.
– Ты трус, однако.
– Однако, нет! – ответил я, имитируя голос и мимику Николая.
Начало светать, подул теплый ветерок и развеял туман. Коля налил в кружку чай и протянул мне. Я с удовольствием сделал глоток терпкого чая и закусил его чёрствым мятным пряником.
– Как же всё-таки хорошо вернуться домой, хоть это и не совсем дом, но свой мир, своё время.
– Ну-ну, – хмыкнул Коля, – посмотрим, что дальше будет.
Проснулся Василий, он вышел из палатки и потянулся. Василий являлся живым стереотипом геолога: у него были длинные, курчавые, русого цветы волосы, густая борода, что называется лопатой, носил он толстый связанный из шерсти свитер с высоким воротником. Штаны из брезента были заправлены в кирзовые сапоги. В общем, вид у него был весьма харизматичный.
– Так вы что, так и не ложились? – спросил он, наливая кипяток в термос с пол пачкой заварки чая.
Ответа он не ждал, так как и так было всё понятно.
– Ладно, пора