фы и омеги. По сути, омегаверс – любовь, завязанная на инстинктах, как у животных.
Сначала человечество было представлено только мужчинами и женщинами. Позже всё изменилось. Находясь под угрозой вымирания, люди адаптировались, приспособились. И все границы были стерты. Теперь рожать могут оба пола, и женщины, и мужчины. Но чтобы не было перенаселения планеты, люди эволюционировали ещё раз. У некоторых мужчин появилась матка и маточные трубы, выходящие в задний проход. Таких людей называют омегами. У других мужчин у основания полового члена образовался узел – это альфы. Он увеличивается в размерах во время полового акта, а коэффициент оплодотворения составляет сто процентов.
Омеги и альфы в корне отличаются друг от друга. Омеги приобрели цикл течки. Обычно это несколько дней, когда омега безудержно хочет альфу внутри себя. Они совершенно ни о чем не могут думать во время течки, а коэффициент оплодотворения также становится сто процентов. В остальное время мужчинам забеременеть крайне сложно.
Омеги испускают особый феромон, действующий только на альф. Во время течки феромон усиливается в разы, и лучше им в это время сидеть дома, чтобы не быть изнасилованными. Когда альфа чует течного омегу рядом, то впадает в состояние гона. Желание оплодотворить его не дает альфе мыслить рационально. Они действуют на инстинктах. И также имеют свой специфический запах, на который реагируют другие омеги.
Ещё существуют беты. Без особых отличительных черт. Обычные мужчины, которые составляют семьдесят процентов населения. Альфы и омеги – уникальны. Стандартно приходится на десять человек по два альфы и одному омеге. Остальные – беты.
Альфы могут ставить метки своим омегам, но только во время полового акта. Альфа кусает омегу в шею, как волк во время сношения. Омега становится безразличным для других альф. Половую связь он может иметь только с альфой, укусившим его. Когда у укушенного омеги начинается течка, то его феромон действует только на его альфу.
Только альфы и омеги могут стать истинной парой.
Истинность обуславливается сильным влечением вне течки\гона. А возникшие взаимные чувства не проходят со временем. Но такие случаи считаются легендой.
Всего лишь секунда, чтобы взглянуть друг на друга, и у них уже появляется симпатия. Благодаря этому «совпадению» ты будешь любить только этого человека до конца своих дней…
Это романтично…
Пролог
Современный мир диктует свои условия существования. Сейчас гендерная принадлежность определяет для тебя всё. И если ты родился альфой, то считай, что с золотой ложкой во рту. И совсем не повезет, если твой гендер – омега. Их подкладывают в постель к влиятельным альфам для заключения какой-нибудь сделки; их продают за границу в качестве рабов или секс-игрушек, хотя одно другому не мешает; их эксплуатируют для деторождения. Слово омеги не имеет никакого веса. Они – ничтожество. Даже самый лютый преступник, будь он бетой или альфой, ценится куда больше омег. Но, тем не менее, власть идет на уступки, строя специализированные школы, исключительно для омег; закупая дорогостоящие подавители из заграницы и меняя законы в пользу низшего класса. Но омеги всегда останутся ничтожеством. И об этом будет молчать каждый, кто имеет хотя бы толику власти, выставляя на свет лишь то, что правительство делает для них, приумножая свои заслуги и преуменьшая заслуги омег перед обществом. Да, пусть инженеры, врачи, великие ученые из них так себе, но омеги именно те, кто поддерживает этих великих людей, именно те, кто всегда выслушает недовольство своего альфы за чашечкой теплого чая и именно те, кто забирает весь гнев общества на себя.
Мел Рид хоть и был одним из представителей низшего сословия, но в свои двадцать три он практически ничем не отличался от любого среднестатистического беты. Ничем, кроме внешности. Всё-таки природа наградила парня хрупкой точеной фигурой, бледной кожей и утонченными чертами лица. Родители и все знакомые пророчили омеге прекрасное будущее с любящим альфой и несколькими детишками, одаряющими уютный домик задорным смехом. Но судьба распорядилась иначе, когда на трассе I-405 вся семья Мела погибла в аварии, а выживший мальчик, перенесший с десяток сложнейших операций, остался бесплодным. Последнее хирургическое вмешательство стало фатальным исходом, когда всего одно неудачное движение хирурга, и парень впал в долговременную кому.
Но спустя долгое время…
– Я Джек, – пробасил кареглазый брюнет, протягивая ладонь. – Джек Норман. Помнишь меня?
Мел не так давно пришел в сознание и всё ещё пребывал в прострации, пытаясь вспомнить, что произошло. Память услужливо рисовала обрывки океанариума, табличку «Санитарный день» на двери и мост. Всё внимание Мела было сосредоточено на детском гневе, поэтому он не особо запомнил пейзаж за стеклом новенького Форда, которым отец так гордился, и плохо слушал родителей, думая о том, чем бы заняться по приезде. А дальше была пустота. Рваные куски памяти постепенно заволокло беспросветным дождем, барабанящим по крыше их авто, маскируя воспоминания.
Мел помотал головой и взглянул на крепкого парня, утверждающего, что тот Джек Норман их с Френком друг