уверенность в его любви. Те верили и первое время довольно хорошо себя чувствовали в его комфортных квартирах и домах. Хирург знал толк в уюте. Каждый раз новое гнездо блистало лучшими отделочными материалами и превосходным дизайном. Новую квартиру вереницей шли смотреть родственники, друзья и знакомые новой жены. Они-то и заполняли день. Она выставляла перед ними роскошную посуду, дорогие вина и продукты, но никогда не представляла его самого воочию. Муж был предан работе, как охотничий пес хозяину. Влюблялись в хирурга, как правило, молодые сестрички и студентки. Любили именно за талант, мастерство и преданность делу и больным. И был он богом в их глазах и глазах больных всегда, тогда как очередная птичка в гнезде начинала скучать и клеваться.
Прожил он на этом свете солидный срок, выдохся, может быть, ежедневные встречи со смертью поубавили его пыл и темперамент в отношениях с женщинами. Более того, возникло чувство отвращения к женскому полу и грустное недоумение по поводу происходящего с ним. И не лечит он вовсе, а продлевает пациентам жизнь без боли. И не мужчина, раз его бросают женщины так часто. И… Махнул рукой с досады респектабельный мужчина и зашел с балкона в квартиру. Перед сном будет размышлять о странных женщинах из квартиры дома напротив.
Одиночество вконец достало молодую женщину. Зашторенное окно усиливало это ощущение. Она его открыла, не зажигая лампу. Свет падал из прихожей и давал возможность мужчине со второго балкона видеть женский силуэт в бинокль. А женщина из комнаты могла разглядеть эти его действия. Она вздрогнула, накрыла себя шторой. Как мама соседей раззадорила! Это у нее лучше всего получалось и получается. Мужчина раздет, стоит в одних трусах. Зима на улице.
А мужчина со второго балкона действительно раздет, потому как испепеляет душу желание испытать новые ощущения. И не молодой ведь уже – пятьдесят. На кой ляд ему любовные приключения? Не было их у него никогда, так нечего и начинать. Но толкает мужчину изнутри неисполненная желанная мечта, и при первом храпе жены родненькой он вновь выскакивает на балкон.
«Спряталась… Неужто меня видит и стесняется. – Мужчина пришел в умиление. – И ведь не чувствую совсем холода. Я еще молод, кровь кипит. Я еще ого-го!»
Мерзкий скрип балконной двери за спиной приморозил бинокль к глазам. Мужчина застыл от ужаса. Но оклика жены не последовало. С облегчением вздохнул и прокрался к супружескому ложу.
Пронесло!
Лариса окинула взглядом зал. Хмыкнула от понимания неправильности этого слова. Представила, какие залы в новом доме напротив, который построен по новой планировке. Раздалась трель телефонного звонка.
– Да, мама.
– Не мама я. Неспящий сосед за вашими окнами. Вы уж простите за поздний звонок. – Мужской голос ждал ответа. Его не последовало.
В трубке слышалось тихое дыхание, и он продолжил: – Что у вас происходит? Вы будто прячетесь от кого-то за шторы. Приседаете все время.
– Вы рассматриваете меня в бинокль? Как не стыдно! Не прощу!
– Да никогда и ни за что, у меня и бинокля нет.
– Не