е ты?
– Я пришелица, – с улыбкой ответила мама и ту же добавила уже без улыбки, – ешь кашу.
Я послушно отправил кашу в рот, но каждую ложку сопровождал вопрос об отце, дедах, бабушках, тётях и дядях. При слове отец голос матери дрогнул, но дальше она стала отвечать увереннее. Да и ответ по сути был одним и тем же: пришелец, пришелица, пришельцы. Наконец, каша кончилась. До меня дошло, что все мы, все люди пришельцы на Арднее!
– Мама, мамочка, а раньше на Арднее жили только животные? Вот мы к ним и пришли?
– Животные… животные пришли… прилетели вместе с нами с Земли, – чувствовалось, что матери хочется рассказать побольше о таинственной прародине человечества, но продолжила она весьма неожиданно о животных, – Знаешь сынок, если встретишь вдруг ферал… животное с удивительно разумным взглядом смышлёных глаз, не нападай! Сначала поговори…
После этих слов мать резко завершила беседу, оставив меня в недоумении. Вот вроде бы совсем недавно научился отличать правду от вымысла, реальность от сказки. Вроде бы научился, а в реале разумные животные, сказочные звери живут.
Собаки, лошади, кошки достаточно смышлёные, чтобы быть друзьями человека, но мама сказала, что нет – это не они. Хотя их тоже убивать не следует, ведь друзей не убивают, друзей берегут. Однако я заметил, что звери, а точнее кошки, убивают других животных – грызунов. Спросил у старой бабы Нюры, так добрая старушка только, что не выругалась, когда рассказала мне о вредителях, этих поганых грызунах. Вот и решил помогать нашей кошечки, а то она такая маленькая по сравнению со мной уже большим. Прочная палка, карманы, забитые камнями, теперь мне и крыса не страшна. Вот и убил уже дюжину ценой всего лишь пары царапин и порванных штанов. Мальчишки зауважали…
– Иван, да ты братан крысолов, будущий охотник, – сказал мне не в шутку, а всерьёз сам сын старосты Дементий.
Дементий настолько весь в рассудительного, всеми уважаемого отца, что язык не поворачивается называть его Димой. Вот тогда-то я и распалился настолько, насколько это возможно для мальчугана. Буквально жил охотой на грызунов, как кот. Мне хотелось всё большего…
Шли годы и мыши меня уже не удовлетворяли в качестве добыче. Тогда я их уже сразу отдавал нашей кошке Мурке. Она, будучи уже весьма преклонного возраста, предпочитала охоте лежание на кровати вместе со мной, на печки в пасмурную погоду и лишь в погожие, солнечные дни взбиралась на крышу. Скоро вслед за мышами последовали и крысы, лишь шкурки удивительно толстого хомяка и большого суслика пополнили мою теперь уже подростковую коллекцию. Мой ум занял крысиный король. Мама прочитала мне древнюю, ещё земную сказку «Щелкунчик» и я по-малолетству решил, что такой противник может попасться и мне. Мама, привыкнув к моим отлучкам, начала позволять мне охотиться и на закате. Вот я и стал отправляться ближе к таинственному лесу, что не просто лес, а наша граница с владениями ферал. В сам лес мне было понятно нельзя, но ведь опушка – это другое?
Да и сын кузнеца Вакула подарил мне на день рождения нож, выкованный собственноручно. Нож простой, на вид неказистый. Зато нож ковался, перековался, наверное, сотню раз. Вакула очень старательный, а для его первой ковки отец дал кусок металла с Земли, с корабля прародителя. На меч бы там не хватило. Зато хватило на ножи для Дементия, меня и самого Вакулы.
Вот я и не волновался, даже карауля в засаде так близко к границе. Понимал ли я тогда, кого караулю на самом деле?
Наверное, всё же понимал. К тому времени уже не мало лет прошло с тех пор, когда я безоговорочно верил в сказки. Да, в глобине души я понимал на кого охочусь на самом деле, но усиленно гнал от себя эту мысль. Я убеждал себя, что жду сказочного злодея, само воплощение зла. Я убеждал и убедил настолько, что, когда перед моим теперь уже реальным, а не мысленным, взором предстал крупный грызун прежде невиданной породы. Вопреки завету матери моя рука словно бы сама собой, в каком-то смысле даже против моей воли потянулась к ножу.
Голова у грызуна была одна вопреки древней сказке о крысином короле, но разве обычные грызуны ходят в перевалку на задних лапах? Этот же перебегая от одного кустика к другому на четырёх лапках, как животным и полагается, затем вставал на задние лапки. С подходящего куста и вовсе срывая ягодки передними лапками, чем-то схожими с покрытыми короткими мехом ручками. Ягоды… какая-то слишком мирная еда для крысиного короля. Только вот я пригляделся и под светом лун заметил, что ягоды красны, как кровь. Кровь… рука словно бы сама собой метнула нож, что вошёл прямо в брюхо крысиному королю. Крысиному королю ли?
Сказочный король крыс развеялся зловонным дымом. Этот же грызун умер от удара ножом. В месте удара выступала кровь, как и полагается у существ из плоти и крови. Легкий ветерок донёс до меня зловоние выпущенных кишок и их содержимого. Я убил зверя… да, да, конечно, зверя, ранее неизвестного мне грызуна. Так я убеждал сам себя и всё же заворачивая добычу, вздрагивал, поминутно оборачивался, как убийца, страшащийся расплаты. «Надо маме показать, она меня успокоит», – пришла мне в голову тогда вполне естественная для ребёнка мысль.
Долгим, каким же долгим мне показался хорошо знакомый и обычно