s>Бесплотной тенью сквозь Эфир
Не каждому дано пройти
Во сне по Млечному Пути
…Карнавал на круглой площади небольшого городка был в самом разгаре. Красочно разодетые люди, подпевая и пританцовывая под зажигательные ритмы чего-то латиноамериканского, двигались вокруг огромной темной сцены в центре. Все действо освещалось уличными фонарями по периметру площади и разноцветными гирляндами. В ночном небе время от времени беззвучно расцветали салюты, затмевая крупные южные звезды. Среди пышных полуголых танцовщиц взгляд выхватывал знакомые лица. Вот прошествовала пара девиц из бухгалтерии. Кадровичка Надя, в наряде из одних блестящих перьев, осуждающе покачала головой и отвернулась. В толпе мелькнула и пропала Вика, бывшая жена. На руках у нее был маленький сверток, красиво перевязанный розовой лентой. “Ты знаешь, что это” – прошелестел прохладный, невесть откуда взявшийся ветерок. Или это музыка? Слух – ненадежный источник.
На сцене вдруг вспыхнул прожектор, поймав легко узнаваемую фигуру в желтом блестящем подобии мундира с вытянутой вверх рукой. Музыка тут же стихла. “Жи-и-изнь дала тре-е-е-щину” – пропел в микрофон набриолиненный усач. На чистейшем русском и на мотив легендарной песни про чемпионов…
Нащупав на тумбочке телефон, Логинов разлепил веки и несколько секунд бездумно разглядывал свежую паутину трещинок на экране. Суббота, 7:30; -2 по Цельсию, небольшой снег. Повернул голову, поглядел на белую мошкару за окном – не врет телефон.
Голова ощутимо потрескивала. Странно. Вчера с Ефимычем, соседом по площадке, всего ничего посидели, снимая пробу со свежей партии его самогона. Так, больше за жизнь разговаривали, чем пили. Традиция у них с соседом такая пятничная. Несмотря на разницу в возрасте, – Ефимычу за пятьдесят перевалило года четыре как, Андрею тридцать два, – они как-то легко сошлись и приятельствовали со времени логиновского развода, случившегося года три назад.
Так вот ты какая, старость. Алконавт косорукий, телефон уронил на площадке, как от Ефимыча выходил. В ремонт или новый взять? Ага, с такой получкой хоть каждую субботу по смартфону покупай. Со Светкой пора завязывать, тут Ефимыч прав. Пока сосед не застукал. И не пристукал, хм… Сны еще эти… Перед карнавалом еще что-то было, совсем уж дурацкое, не пойми о чем.
Андрей полежал еще немного на неразложенном диване, избегая резких движений, чреватых головной болью, и пытаясь ухватиться за обрывки недавнего сна. Вскоре, однако, физиология взяла верх над мыслительным процессом и погнала бренное тело по привычному маршруту туалет – душ – холодильник.
Потоки воды, бьющие по темечку, срезали на взлете похмельную дурь, а яичница с колбаской и крепкий свежезаваренный чай с лимоном окончательно настроили на позитив. Логинов допивал “сиротскую”, граммов на шестьсот, чашку, когда в голове его кто-то неведомый вдруг щелкнул тумблером, и предпоследний сон во всех подробностях разом оказался в “оперативной памяти”.
…Темнота вокруг была прошита крохотными искорками: синими, оранжевыми, красными. Они то медленно плыли во тьме, то кружились в вихре в такт неслышному вальсу. Тело не ощущалось, не нужно было ни дышать, ни моргать. Глаз тоже вроде как не было, но взгляд вдруг заметался во все стороны, пытаясь зацепиться хоть за что-то более реальное, чем искры в пустоте. “Помер я, что ли?” – запаниковал Логинов. Идиотская для законченного материалиста мысль слегка отрезвила.
– Эй… Эй…Э-эй… Салюдо!.. Привет! Слышите меня? Вы меня понимаете? – уже довольно долго кто-то настойчиво добивался его внимания, переходя с русского на… непонятный и обратно. Звук голоса шел, казалось, отовсюду. Или наоборот, изнутри.
– Привет. А кто ты, голос в моей голове? – настороженно спросил Логинов. Вопросов, вообще-то, возникла уйма. Они уже толпились, спорили за место в очереди, толкались локтями. Но этот оказался самым шустрым.
– Вообще-то я очень далеко от твоей головы. Мое имя – Риннике. Могу я спросить, как тебя зовут?
Голос был обычным женским, не старым, довольно приятным. Почти безупречная речь звучала странно, будто ее обладательница тщательно подбирала и пробовала на вкус каждое слово. Похоже, русский для нее не родной.
– Меня зовут Андрей. Андрей Логинов. Логинов – это фамилия, если что.. эээ… родовое имя.
– Я знаю, что такое фамилия, – невидимая собеседница прыснула смешком.
– Слушай… Риннике, а что происходит-то и где это мы вообще?
– А что ты видишь?
– Да почти ничего. Темно и будто искры из глаз. О, в одном месте искры гуще.
– Забавно. У всех по-разному. Ладно, не важно. Андрей… можно, я буду так тебя называть, без фамилии?.. Ты… не пугайся, это всего лишь сон. Особенный сон, один на двоих.
– Все, приплыли. Такого мне еще не снилось: невидимый робот разговаривает со мной в космосе.
– Кто? Почему – робот? – явное замешательство в голосе.
– Говоришь слишком правильно, прямоугольно как-то. “Голосовой помощник” отдыхает.
– А-а, поняла. Просто я совсем недавно начала говорить по-русски