ется от гибкого рукава-шлюза, а я нервно и сердито кусаю губы. Не успела! Мне пары минут не хватило, чтобы с последней волной туристов попасть на корабль.
И теперь, забившись в тесное пространство между каркасом лестницы и стеной, я лихорадочно ищу новый путь спасения.
Купить билет и ждать следующего лайнера? Но согласно расписанию полётов он только через сутки здесь появится. Значит, не вариант. Времени катастрофически мало, меня вычислят намного раньше.
От оглушающего топота где-то наверху сильнее вжимаю голову в плечи, а заглянув в щель между ступенями, стараюсь максимально слиться со спасительной темнотой. Ведь рядом оказываются те, от кого я до недавних пор успешно скрывалась.
– Засекли? – раздаётся уверенный, привыкший отдавать приказы голос.
– Нет, но за пределы станции ей не выбраться: выходы заблокированы, посты расставлены. На лайнер она вряд ли проскочила, но мы на всякий случай предупредили их службу безопасности. Если её найдут там, то нам сообщат.
– Отлично. Контроля не ослаблять.
Голоса постепенно стихают, а я в отчаянии пару раз прикладываюсь головой об стену. Дихол! Вот и как выбираться?
Почти без надежды осматриваюсь, убеждаясь – притвориться беспечной опоздавшей пассажиркой не получится. Как слиться с толпой, которой нет? Сейчас в зале безопасников больше, чем посетителей. И все они знают меня в лицо… Изменить внешность не получится, переодеться не во что. Да и навыков спецагента у меня нет. Я ведь журналист, а не шпионка.
Делаю единственное, что могу в этой ситуации: сняв тонкую вязаную кофточку и туго скрутив волосы, прячу компрометирующие меня прядки под импровизированный головной убор. Мода разная бывает…
Но что дальше? Что делать дальше?!
Вновь осмотрев зал, цепляюсь взглядом за империанина, приближающегося к моему убежищу. Высокий тёмно-русый шатен, расовую принадлежность которого сразу и не определишь, одетый в коричневую кожаную униформу экипажа транспортного судна, идёт неторопливо, больше присматриваясь к тому, что держит в руках, нежели к окружающему миру. А несёт он приоткрытую канистру с чем-то резко пахнущим – вон как морщится и смотрит на содержимое с подозрением.
Что же у него там?! На мгновение вспыхнувшее профессиональное любопытство подавляет даже чувство опасности. Впрочем, подсознание куда быстрее находит решение, и я, не рассуждая, бросаюсь вперёд.
Секунда, удар, запоздалое негодующее восклицание мужчины, моё потрясённое «ай», руки, пытающиеся поймать выскальзывающую ёмкость…
– Вы… вы… – я, задыхаясь, смотрю на себя, перепачканную в какой-то гадости. – Вы что наделали?!
– Я? – теряется от моего напора неизвестный, но тут же замолкает, потому что спорить с рыдающей навзрыд женщиной, к тому же намертво вцепившейся в его руку, он явно не умеет. Лишь беспомощно бормочет что-то невразумительное. Видимо, в попытках успокоить меня или себя.
И всё же в итоге делает то, на что я надеялась, – сняв куртку, набрасывает мне на плечи и, приобняв, потому как от волнения меня ноги не держат, ведёт в неизвестном направлении.
Молодец, соображает, что афишировать происшествие – не вариант. Проще договориться с пострадавшей в частном порядке, чем впутывать местную службу обеспечения комфорта пассажиров. Наверняка жалоба плаксивой фиссы сказалась бы на его репутации и благосостоянии.
Я же, уткнувшись носом в плечо спасителя, продолжаю самозабвенно рыдать, краем глаза наблюдая за дорогой. Мысленно хихикаю, когда мы проходим мимо охраняющих выход безопасников, которые точно не ожидают увидеть объект своих поисков в роли излишне эмоциональной любовницы, провожающей своего мужчину в путь. Но и в коридоре спектакль не прекращаю – здесь моих преследователей тоже хватает…
Кстати, а куда он меня ведёт?
Оказалось, в место, которое не устраивает меня категорически, и потому приходится истерику усилить. «Ужасно! Эту дрянь не оттереть! Вещи на выброс! Какой такой “туалет и стирка”? Я что, голая и мокрая оттуда выйду! Это неприлично!»
И в обморок. А что? Переволновалась, имею право. Да и терять мне особо нечего. Шанс-то, по сути, единственный. Ну а то, что не слишком удобно быть перекинутой через плечо, потому как другой рукой мужчина держит, вероятно, ценную канистру, – перетерплю. И на любопытно удивлённое восклицание «Хафит, ты кого подобрал?» не среагирую. И даже раздражённое «Да вот… свалилась на мою голову!» тоже проигнорирую. Лишь когда пойму, что осталась в одиночестве, не слишком аккуратно скинутая на кушетку, открою глаза.
Каюта. Простая, лаконичная по дизайну: стол, стул, несколько закрытых шкафов-ниш, приоткрытая дверь в комнату гигиены, иллюминатор… Я тут же к нему бросаюсь с надеждой, что корабль в космосе, но разочарованно выдыхаю. Мы на причале станции – я чётко вижу один из фиксирующих захватов. Ну хоть сама не под арестом – уже плюс.
Осмотрев окружающее пространство, решаю выглянуть в коридор, да только дверь заблокирована. Похоже, у моего спасителя есть более важные занятия, чем меня караулить. Или же он решил, что так будет