тоящего из солдат-контрактников, уже прошедших не одну боевую операцию. И опыт позволил солдатам сразу определить место, откуда стреляли. Их ответных очередей слышно не было, потому что автоматы 9А91 были снабжены качественными глушителями, допускающими лишь негромкое стрекотание. Но из камней в устье ущелья, откуда раздалась бандитская очередь, полетела пыль, выбиваемая многочисленными пулями. Стрелку лежать бы, спрятавшись за камни, но нервы у него не выдержали, он вскочил и тут же свалился, отлетев метра на три. Одна пуля, попав в бронежилет, в состоянии свалить человека, оказавшегося в неустойчивом положении. А когда стреляют двадцать восемь стволов одновременно и пули попадают не в бронежилет, а в тело человека, его сразу бросает в сторону. Вернее, уже не человека, а только то, что от него осталось.
В старшего лейтенанта стрелял только один автоматчик, но среди тех камней мог и еще кто-то оказаться, поэтому Старицын поднимался осторожно, готовый снова упасть и спрятаться. Но новой очереди не последовало. Видимо, бандит действительно был один. Сразу после старшего лейтенанта поднялись и солдаты.
– Посмотреть? – спросил старший сержант контрактной службы Ломаченко, заместитель командира взвода.
– Троих пошли…
Старший сержант отдал распоряжение знаками, и трое солдат бегом, перескакивая с валуна на валун длинными прыжками, устремились в сторону убитого бандита. А сам Ломаченко снова повернулся к командиру взвода:
– Вы как, товарищ старший лейтенант?
Владислав Григорьевич попробовал пошевелить плечом и поморщился от острой боли. И все же хватило сил пошутить:
– По радио на прошлой неделе передавали, что выживу.
Сорок минут назад, во время боя, пуля навылет пробила старшему лейтенанту ключицу и трапециевидную мышцу спины. Ранение не страшное, хотя и неприятное. Видимо, в ключице вырван целый участок кости, долго будет зарастать. Рука при этом практически действовать не будет, да и глубоко дышать невозможно. Пробитая пулей трапециевидная мышца спины особо не беспокоила. Мягкие ткани в возрасте старшего лейтенанта легко затягиваются и быстро восстанавливаются. С ключицей же без госпиталя, пожалуй, не обойтись. Хотя до него еще предстоит добраться, а это не так просто, надо будет прорываться через бандитское окружение. Но само понятие прорыва подразумевает бег с одновременной стрельбой. А с этим ранением и бегать, и стрелять одинаково сложно.
Перевязку командиру взвода делал штатный взводный санинструктор ефрейтор Андрей Сапожников. Поскольку для того, чтобы наложить бинт, пришлось бы весь корпус перематывать, а на это бинтов во всем взводе не хватило бы, учитывая богатырские габариты старшего лейтенанта, ефрейтор Сапожников обработал входное и выходное отверстия пули хлоргексидином, края ран смазал йодом, наложил тампоны и заклеил их пластырем. Пластырь и не мешал так, как мешал бы бинт. И со стороны даже трудно было сказать, что Старицын ранен, если бы не кровь на одежде, бронежилете и «разгрузке». Но кровь с тела санинструктор стер тем же хлоргексидином.
Посланные старшим сержантом солдаты вернулись и протянули командиру взвода пакет с документами, письмами и деньгами – все, что было у убитого. Владислав Григорьевич раскрыл паспорт. Надписи в нем были сделаны на незнакомом языке, но герб Азербайджана явственно показывал, гражданину какой страны принадлежал паспорт. Азербайджанцы среди дагестанских бандитов встречались редко, а если и встречались, то это были, как правило, преступники, находящиеся у себя на родине в розыске.
– Уголовник? – спросил старший лейтенант.
– «Расписной» весь, – сказал один из солдат. – Руки все наколоты.
– Надо с вами курс по татуировкам провести. Татуировки тоже следует уметь читать, – сказал Старицын и поднялся. – Вацземниекс!
Младший сержант Вацземниекс, командир второго отделения, тут же подбежал к нему:
– Я!
– Что со связью, Эдуард?
– По-прежнему, товарищ старший лейтенант, тишина. У меня вообще такое ощущение, что они где-то поблизости «глушилку» мощную поставили. Потому и пробиться не можем.
– Мощную «глушилку»… Для мощной «глушилки» какое питание нужно? Где они электричество возьмут? Здесь кругом горы…
– Есть такие, с радиусом до двух километров. Питание от автомобильного аккумулятора. Сама размером с два аккумулятора. Выставят, и все – нет связи. А занести куда-то на склон ее нетрудно. А вот найти тем, кто не знает, – сложно, разве что тепловизором. Мы в прошлом году в Карачаево-Черкесии искали, когда вы в отпуске были. С нами снайпер из ФСБ был, у него винтовка финская с тепловизорным прицелом. Нашел он аккумулятор через тепловизор, аккуратненько прострелил, вся кислота вытекла, аккумулятор сдох, «глушилка» заглохла. Через пять минут после выстрела связь восстановилась.
Связь рядом с ущельем была еще вчера утром, когда начиналась операция, запланированная всего на несколько часов. Обыкновенная сотовая связь, которой все вокруг постоянно пользовались, в том числе и федеральные силы. В последнее время вообще перестали брать с собой на операции радиста с рацией. Все-таки