яло, как новенький золотой соверен. Пюре удовлетворённо причмокивал. Действительно, что может быть лучше чашки густого горячего шоколада со свежим рогаликом прозрачным майским утром! Май – яркий весенний месяц, когда природа расцветает и дарит новую жизнь. Даже в пасмурной юго-восточной Англии.
На соседнем месте сосредоточенно занимался яичницей с беконом друг Эракля Пюре, соратник и неизменный спутник в запутанных расследованиях, капитан Бэннокберн. Придирчивый читатель, конечно же, непременно заинтересуется: капитаном, собственно, каких войск являлся Бэннокберн. На это можно ответить прямо: никаких! Просто, все его так звали: капитан Бэннокберн. И он охотно отзывался.
Эракль Пюре гордился своими огромными закрученными вверх усами. Они, эти гигантские рога из волос, тешили его тщеславие. Сам сухорукий германский император Вильгельм Второй завидовал этим колоссальным усищам и ни разу не сфотографировался вместе со знаменитым сыщиком. Попробуйте сами найти где-нибудь фото кайзера рядом с Эраклем Пюре. Можно смело ставить миллион против одного, что не найдёте!
Кроме огромных усов Пюре отличался удивительной любовью к симметрии. Так, если бы на его яйцевидной голове оставались волосы, он бы всегда делал пробор строго посередине. В это утро сыщик симметрично разложил на столе ложки, вилки и с удовольствием созерцал строгий порядок, прихлёбывая шоколад.
– Могу я спросить вас, чем сейчас занят великий мсье Пюре? – добродушно задал вопрос Бэннокберн, доставая манильскую сигару.
– Ничем, mon ami1. Я решил уйти на покой.
Капитан Бэннокберн с лёгким недоумением взглянул на друга.
– Вы думаете, я вам поверю? Дорогой мой Пюре, вы и дня не сможете просидеть без дела!
Маленький сыщик самодовольно подкрутил усы:
– Я тоже не представляю, как Великобритания обойдётся без моего уникального мозга. Но слово Эракля Пюре – закон! Отныне меня не интересуют отравленные наследники, похищенные драгоценности и пропавшие миллиардеры!
Капитан Бэннокберн с сомнением покачал головой.
– Вы хотите сказать, что теперь Скотланд-Ярд будет справляться со своими плохими парнями без вашей помощи? А ваш талант останется дремать? Я никогда не забуду, как вы неопровержимо доказали, что шесть убийств в шести разных городах, совершенные шестью разными преступниками, не имеют между собой ничего общего. Это было потрясающе! И вы хотите заставить такую голову работать на холостых оборотах?
Пюре рассмеялся:
– Ну, я не стал бы клясться мамой, что, если возле меня произойдёт убийство, я останусь равнодушным свидетелем. Не буду испытывать судьбу. Все жё мне кажется, что ни у одного злодея на свете не достанет наглости бросить мне вызов и совершить преступление прямо у меня под носом! Моя слава гремит даже среди диких африканских и южноамериканских племён! Что уж тут говорить о туманном Альбионе. Я думаю, здесь уже каждая собака меня знает!
В это время пуля, выпущенная из армейского кольта сорок пятого калибра, проделала огромную дыру в соломенной шляпке молодой очаровательной девушки, пытавшейся подлить нечто неполезное в бокал немолодой, викторианского типа, костлявой дамы за соседним столиком. Шляпка, сбитая пулей, приземлилась точнехонько на лысую макушку Пюре, но он и бровью не повёл. Если Пюре сказал, что удалился от дел, значит, так тому и быть!
– Не думаю, что вы правы Эракль, – меланхолично заметил Бэннокберн, снимая с головы друга шляпку и возвращая её хозяйке.
– Вы очень любезны, сэр, – проворковала девушка, ставя на стол бутылку водки и водружая на голову дырявый головной убор. – Ой, блин, что это?
Её рука провалилась в безобразную дыру в шляпе.
– Откуда это?
– Может быть, птицы? – предположила её пожилая соседка.
– Как птицы могли проделать в шляпе такую дырищу?
– Сейчас, милая моя, всё возможно. Экология… – многозначительно сказала дама.
– Разрешите представиться, – торжественно проговорил Пюре, стоя у столика дам. – Вероятно, вы уже весьма наслышаны обо мне. Я сам Эракль Пюре! Величайший детектив всех времен и народов собственной персоной! Из Бельгии.
Дамы скептически оглядели Пюре. Брюки в полоску, чёрный пиджак, зелёные глаза, яйцевидный череп, любовь совать свой длинный нос в чужие дела. То-то и оно, что из Бельгии!
– Никогда не слышала, – простодушно ответила девушка в дырявой шляпе. – Но вы можете присесть к нам и ваш приятель тоже.
Её сухопарая соседка милостиво кивнула. Капитан Бэннокберн ехидно посмотрел на Пюре, но, немедля, присоединился к другу. Мужчины заняли свободные места за столом. Непринуждённая светская беседа потекла дальше.
– Мой друг и помощник капитан Бэннокберн, – представил капитана Пюре, принимаясь раскладывать столовые приборы в определённом порядке.
– О, битва при Бэннокберне! Одна тысяча триста четырнадцатый год. Шотландцы против англичан. Разве я не образованна? – подхватила девушка. – Меня зовут Дэйзи. А это тетя