в масштабе нации теперь отодвинуты в сторону. А власть принадлежит совсем другой структуре, которая протягивается через границы стран, как паутина. Будущее принадлежит транснациональным корпорациям. И знаете, кто мы такие, парни? Мы – мускулы, которые эти корпоративные завоеватели будут использовать, чтобы захватить и удержать власть.
МИК. Мы не работаем на корпорации. Мы работаем на государство.
МАКС. Это сказка для лопухов. Государство работает на корпорации. Оно – ширма. То есть официально мы можем работать на государство, но постепенно государство, через грамотную политику расширенной приватизации передает все большую и большую власть корпорациям, и, таким, образом, нам. То есть сила переходит к нам. Мы ее накапливаем. Государство приватизирует военную промышленность, мы получаем контракты, мы получаем деньги, мы получаем власть. Мы открываем тренировочные лагеря по всей стране. По всему миру. И с течением времени государственные структуры становятся лишними. Они уже лишние, но должно пройти время, прежде чем это станет ясным самым глупым либералам среди нас. И к тому времени мы уже будем на коне. Сможет надрать задницу всем. Будущее – это мы.
(Пауза).
ДАТЧ. Что ж, у меня прямо гора свалилась с плеч. А как насчет тебя, Мик? Настроение улучшилось?
МИК (с большим сомнением). Д-да, конечно.
МАКС. Это хорошо. Я рад, что мы на одной волне. Оставляю вам Юстину. Если у вас остались какие-то уточняющие вопросы, она на них ответит, а у меня есть еще одно неотложное дело. Хорошего вам дня, и я лично хочу поблагодарить вас за верную службу компании и Иисусу Христу, нашему единственному Господину и Спасителю. И с Юстиной ведите себя пристойно. У нее есть пистолет, и она знает, как им пользоваться. Шутка. Я пошутил. Чао.
(МАКС уходит. Пауза).
ЮСТИНА. Итак, господа, есть у вас вопросы?
МИК. Да. Этот парень чокнутый? Потому что у меня создалось впечатление, что он ку-ку на всю голову.
ЮСТИНА. А кто нет?
МИК. Так вы тоже чокнутая?
ЮСТИНА. Вообще-то это слово мне не нравится.
МИК. А какое нравится? Как вы назовете человека, который думает, что Бог – крокодил?
ЮСТИНА. Макс человек колоритный. Умеет поднимать настроение и мотивировать людей. Знает как. Это всего лишь метафора. Я бы предпочла, чтобы вы не шутили насчет душевных болезней.
МИК. Вы только что сказали, что все – чокнутые. А теперь намерены указывать мне, что я должен говорить? Такая у вас работа?
ДАТЧ. Мик, будь повежливее с нашим адвокатом. Ты заставишь ее расплакаться. А у нее пистолет.
ЮСТИНА. Не собираюсь я плакать. Я не плачу.
ДАТЧ. Все плачут.
ЮСТИНА. Только не я. Пользы от слез в моей работе нет.
ДАТЧ. Я думаю, польза может быть, при определенных обстоятельствах.
ЮСТИНА. Может, для вас. Для меня – нет.
ДАТЧ. Я готов спорить, что найдется человек, который заставит вас расплакаться.
ЮСТИНА. На вашем месте я бы не пыталась.
ДАТЧ. Как вы попали в эту аферу, Юстина?
ЮСТИНА.