друю, внимательно. Оно в народе ведь недаром говорят: «У человека два уха и один рот, дабы он боле слушал, чем болтал». Я и тогда говорила, и ныне скажу: изничтожить надобно было всю семью Ружинского.
– И что? Мне так и доложили: там, на большой дороге, все скопытились, – пробасил тот, кого назвали Деяном.
– Враки это, – недовольно хмыкнула старуха. – Да, князь с бабой сгинули, охранники и кое-кто из челяди – тоже, а вот дочки их рядом не было – она дома осталась, недугом бедняжка маялась.
Карга смотрела в разложенные перед собой карты и с них читала о давно минувших событиях.
– Да от дочки какая беда? Род она не продолжит, – хмыкнул здоровяк.
Пожилая женщина поправила ворот нарядного халата, оторвала взгляд от овального стола и осуждающе покачала головой:
– А сие как посмотреть… Сыну своему она вправе дать фамилию деда. Да и не в том суть.
– Ты толком разъяснить можешь?! – с трудом сдерживаясь, спросил Деян.
– Толком тебе было сказано давно: сгинуть должна вся семья Ружинских, а к чему и зачем – то не для твоих ушей.
– А ты бы уважила мои уши, глядишь, и проку было б больше, – язвительно произнес Деян, одарив старуху злобным взглядом.
Та хоть и не боялась собеседника, но сочла за лучшее его не злить. Бабка знала, что гость обвешан амулетами с головы до пят и сладить с ним собственными колдовскими силами будет непросто. Впрочем, на самый крайний случай у нее имелся доставшийся от деда артефакт, который мог преодолеть защиту любых амулетов. Через него гадалка могла воздействовать на окружающих своей ментальной магией. На всех, кто находился ближе десяти шагов.
– Эх, Деян, Деян, зря ты задумал в наши ведьмовские дела нос совать, но, коли невмоготу, слушай. Заговор, кой оберегает Пожарского, составлен на крови рода Ружинских, и, пока хоть кто-то из них жив, царя Московии изничтожить непросто.
– Ого! А чего же тогда он не припрятал хотя бы одного из них от глаз людских подальше?
– Пожарский про то и сам не ведает. До сего дня никто, окромя заговор наводившего, про эту тайну не знал.
– А ты сама как разузнала?
– Деян, ежели начну сказывать, ты до завтра у меня останешься. – Бабка с прищуром посмотрела на гостя. – Али хочешь мне постельку согреть?
Гадалка проживала на окраине Москвы, в неприметном снаружи особняке. Содержала прислугу из трех человек, имела даже карету, поскольку изредка выезжала к клиентам. Ведь многие из них желали либо вызнать о грядущем, либо покопаться в былом.
– Окстись, старая, – отмахнулся Деян. – Лучше скажи, отколь тебе ведомо, что та дочка взаправду выжила? – Мужчина все-таки присел напротив собеседницы.
– Карты поведали, – ответила она. – Им былое завсегда знать положено, а нынче и подавно.
– Темнишь, старая, чем нынешний день от вчерашнего различается?
– Многим, Деян, очень многим. Нонешний для гадания такой, что раз за дюжину лет случается.
– Да ну?
– Вот те и ну. Былое так видать, что будто сама рядом стояла.
– Былое, былое… – проворчал Деян. – Толку с него? Могут твои карты про нынешнее рассказать?
– Так для того имеются кости моего прадеда. Они никогда не дают маху. Вот, смотри.
Прадед ведьмы в свое время был известен как самый могучий ведун Московии. Бабка быстро убрала карты, взяла наполовину наполненную чем-то глиняную кружку и сильно потрясла ею возле уха. Затем высыпала на стол содержимое: осколки костей разложились причудливым рисунком, похожим на женскую фигуру.
– Это еще кто? – отпрянул здоровяк, глядя на картинку.
– Она и есть. Зовут Зарина. Недавно замуж вышла. Точно могу сказать – девка боевая и голыми руками ее не одолеть. – Старуха водила пальцем по линиям из костей и поясняла их смысл. – А еще все, кто пытался перейти дорогу ее супружнику, плохо кончили. Кто сгинул, кто, считай, все утерял…
– Не темни, карга старая, и не вздумай меня стращать. Говори, где эту бабу отыскать можно?
– Какой же ты торопливый, Деян. Перебиваешь старших, слушать ничего не желаешь. А потом обиду таишь на меня, дескать, из ума выжила, ничего не умею…
– Хорош болтать, бабка. Лучше ответь: можно ли отыскать ту Зарину? Я лично займусь ее судьбой, а потом к тебе нагряну. И ежели снова услышу отговорки…
– Хочешь вызнать, куда птичка залетела?
– Не тяни, старая, колдуй уже! – рявкнул здоровяк.
– Чтобы мое гадание было правдивым, потребна двадцать одна монета золотом, – сообщила старуха.
– Хватит и десяти.
– Деян, ты не на базаре. В моем тонком ремесле мелочей не бывает. Заплатишь хоть на монету больше или меньше – дело не выгорит.
– Сплошной разор с тобой. – Он отсчитал деньги и подвинул их к старухе.
Та, подобно фокуснику, накрыла горстку золота ладонью, и монеты исчезли.
– Начнем-ка. – Бабка снова