га. Только в княжескую дружину брали не всякого. Там нужны были рослые, крепкие парни. Сильных духом, но слабых телом оставляли в стороне.
После тщательного отбора Алеша попал в первый десяток новобранцев. Еще бы! Высокий, по-богатырски сложенный, подковы гнет с легкостью – кому как не ему быть княжеским гриднем.
Первый десяток, второй, третий... Все это неоперившееся воинство собрал под свое начало сотник – хмурый, с медвежьей статью бородач. Он-то и повел новобранцев к оружейным клетям.
Алеше не терпелось поскорее примерить кольчугу, шлем, ощутить в руке тяжесть меча. Он получил оружие и доспехи. Но радости особой не испытал.
Кольчуга и шлем имели плачевный вид. Железо пропиталось запахом плесени, как будто сто лет пролежало в болоте. И меч выглядел не лучше. Зазубрины, выбоины, толстый налет ржавчины на клинке и рукояти. Похоже, им не рубились со времен царя Гороха. Ножен не было и в помине.
Весь остаток дня и всю ночь напролет Алеша и все его новые братья по ржавому оружию чистили-скоблили, точили-натирали свалившееся им на голову железо. К утру кольчуга у него радостно сияла, шлем блестел, клинок грозно посверкивал. Но все же – и это с прискорбием приходилось признать – меч и доспехи далеки были от совершенства.
– Что-то ты, молодец, не весел. Чего загрустил? – спросил его десятский.
– Да так... – пожал плечами Алеша.
– Кольчуга не такая? И меч не такой? Ничего, послужишь с мое, будет тебе обнова...
Ему легко говорить. У самого все в полном порядке. Медный шлем с узкой тульей, новенькая кольчуга со стальными нагрудными пластинами, обоюдоострый меч в ножнах – словом, никакого сравнения с тем, чем обладал Алеша.
– Как долго ты служишь? – спросил он.
– Уже три года...
– Долго... Говорю, что долго так я ждать не буду. Все это у меня будет гораздо раньше.
Если верить народной мудрости, то слово не воробей, вылетит – не поймаешь. Поэтому, дабы не прослыть пустозвоном, Алеша должен был обзавестись стоящим оружием как можно скорее. Но как это сделать?
В его кошельке имелось десять ногат – арабских серебряных монет достоинством один дихрем. Для кого-то это было много. Для оружейной лавки – мало. Впрочем, Алеша не унывал. Как будто знал, что случай поможет ему сдержать свое слово.
Каждый из новоиспеченных дружинников получил коня. Но что это были за кони? Неказистые косматые лошадки, на которых когда-то гарцевали степные кочевники. Боевой трофей после давней битвы с печенегами в Диком Поле.
Верхом на степных лошадках, безуспешно скрывая за побитыми щитами неприглядный вид своих доспехов, молодые воины-гридни отправились за город. К берегам Неро-озера, где им предстояло стать походным лагерем.
День за днем, в напряжении и почти без отдыха дружинники учились рубить мечом, колоть копьем, пускать стрелы из лука. Для укрепления тела перебрасывали с места на место тяжелые камни, для большей выносливости – бегали взапуски, ловкости ради – лавировали между качающимися бревнами.
Ратная наука Алеше давалась легко. Потому как он с младых лет упражнялся в боевых искусствах. Он хоть сейчас мог заткнуть за пояс любого. Но юноша не выставлял себя напоказ, терпеливо ждал своего часа.
И час пробил. Это случилось ровно через месяц. На молодых дружинников приехал посмотреть сам князь Ярослав. Его сопровождали два десятка отборных воинов.
Среди княжеских телохранителей особо выделялся щеголеватый молодец лет тридцати от роду. Он возглавлял первый десяток. Его доспехи ковали лучшие ростовские оружейники – в этом трудно было усомниться. Булатный меч с вкрапленными в рукоять камнями-самоцветами, алый шелковый плащ с золотой вышивкой – об этом можно было только мечтать. А конь под ним просто чудо. Если бы у Алеши было полцарства, он бы непременно отдал его за этого гнедого жеребца.
Только, странно, вместо сафьяновых сапог на ногах щеголя красовались самые обыкновенные лапти. Зато у Алеши были сапоги – единственное, чем он мог гордиться.
Князь скрылся в шатре сотника. Охрана осталась. Щеголь в лаптях с небрежной улыбкой разглядывал новобранцев. Пока не заметил Алешу, а вернее, его сапоги. Как у лисы, обнаружившей дыру в курятнике, в его глазах вспыхнул огонек алчности. С коня он соскочил – как ветром сдуло. Зато к Алеше подошел неторопливым шагом. И с кажущейся беспечностью спросил:
– Друг, ты случаем не сын купца Дорония?
Имя этого купца, самого богатого в Ростове, знал всякий.
– Нет, друг, ты ошибся. Мой отец – священник. Зовут его Леонтий. – Алеша уже догадался, к чему клонит щеголь.
– Стало быть, я обознался... Постой, а разве поповичи носят такие знатные сапоги?
– Это подарок брата. А я гляжу, тебе такого благодетеля как раз и не хватает, – не без усмешки заметил Алеша.
– Смотри, какой глазастый!.. Поторговаться вот с тобой хочу. Ты мне сапоги, а я тебе... Что ты хочешь взамен?
– А что ты можешь дать? – Алеша принял предложенную игру.
– Вот,