Олег Рой

Повторный брак


Скачать книгу

h>

      Памяти моего сына Женечки посвящается

      Глава 1

      Когда уходит вдохновение

      Голубое око компьютера, не мигая, с немым укором взирало на Семена. В прямом смысле слова, поскольку на странице 52 были набраны всего лишь три верхних строчки, а дальше – голубое, девственно чистое поле, полная пустота. Экран словно бы взывал немедленно заполнить эту пустоту, и Семен не на шутку начал испытывать угрызения совести. Только этого еще не хватало ко всем прочим нерадостным ощущениям, которые он переживал в последнее время.

      А ведь поначалу новая книга пошла так легко! Слово за словом нанизывалось на затейливый изящный сюжет, и он так торопился записать невесть откуда появляющиеся фразы, что пальцы иногда промахивались мимо клавиш и приходилось усилием воли осаждать их прыть, чтобы записать все точно и исправить опечатки. Его буквально лихорадило от прилива вдохновения. Мысль неслась вперед, как конь-фаворит на скачках. Пальцы барабанили по клавиатуре без устали, стараясь угнаться за стремительной мыслью, запечатлеть все ее оттенки. Казалось, этому не будет конца.

      И вдруг – облом! До финишной прямой еще писать и писать, а мысль испарилась, исчезла, унеслась неведомо куда, оставив его один на один с голубоглазым электронным чудовищем, которое настойчиво требовало пищи. Источник буйной фантазии Семена неожиданно иссяк. А именно его стараниями молодая очаровательная женщина загнана в угол, откуда ей нет выхода. А ведь он успел ее полюбить, наделить многими необыкновенными качествами, которыми должна обладать его любимая женщина, и сам же ее и погубил. Теперь она прозябает на задворках его незаконченного романа, а он, этакий Пигмалион-недоучка, не знает, какую долю ей уготовить. Оставить на произвол судьбы? Но тогда нужна неожиданная и эффектная концовка. Или попытаться спасти несчастную и вывести к свету? Но в том-то и беда, что путь ее спасения Семену был неведом.

      Он отчетливо понял одно: вдохновение его покинуло. Впервые с тех пор, как он стал писать. Семен знал, что у писателей бывают периоды, когда они часами сидят за столом, мучаясь отсутствием вдохновения. Называется такое состояние творческим застоем или творческим кризисом. Но его до сих пор Бог как-то миловал. Наоборот, Семен буквально фонтанировал идеями, и у него была лишь одна забота – успеть зафиксировать их, облечь в слова, не упустить удачную мысль и все время развивать сюжет.

      Семен тяжко вздохнул и открыл толстый ежедневник, подарок брата, с тиснением на синем переплете слова «Volvo». Кто-то из благодарных пациентов, видимо, владелец машины «Вольво», подарил брату эту фирменную тетрадищу. Семен записывал туда свои замыслы, удачные фразы, наброски к будущим своим книгам. Перелистывая страницы, Семен мысленно повторял: «Не то, не то…» Что-то он уже успел использовать, а все остальное для этого сюжета совершенно не годилось. Порыться, что ли, в других тетрадях, которых накопилось немало…

      Семен в каком-то тупом оцепенении уставился в окно невидящим взглядом. Голова казалась абсолютно пустой. В животе неожиданно заурчало от голода. Проплыла вялая ничтожная мысль: «Поесть бы…».

      Холодильник тоже не порадовал ничем приятным. Нельзя сказать, чтобы он был пуст. Кое-что на его полках имелось, но совсем не воодушевляло. Сплошь консервные банки, а это, как говорится, не фонтан. А у мамочки небось в это время на плите стоят кастрюльки, и она священнодействует над ними, поскольку любит вкусно поесть и обожает готовить. Вот такое счастливое совпадение, как говорят в надоевшей рекламе, – два в одном.

      Семен решительно выключил компьютер и встал из-за стола. Раз уж такая непруха, лучше исполнить сыновний долг и навестить родительское гнездо. Он там не показывался уже неделю. Мама опять пошутит: «На запах пришел?..»

      Он провел рукой по щеке – не мешало бы побриться. Бабушка, хоть и подслеповата, всегда замечает, когда он небрит. И выражает свое «фэ» укоризненным взглядом. Иногда и по щеке может легонько хлопнуть. Сугубо в воспитательных целях. Не признает она эту новомодную трехдневную щетину, которой щеголяют стильные мужчины. Особенно ее раздражали публичные люди – артисты, политики, телеведущие, которые, по ее мнению, должны были подавать совсем другой пример, а не демонстрировать свои неухоженные мохнатые рожи, как будто они предстали на всеобщее обозрение после трехдневной беспробудной пьянки. Или не ночевали дома. Что тоже неприлично. Семен-то из опыта знал, что щетина ему идет, женщины посматривали на него с интересом. Да и демократичная мама советовала ему завести бородку – для солидности. А то вид у него какой-то совсем мальчишеский. Это при его-то высоком росте и фигуре вполне зрелого мужчины! Но нарываться на бабушкино пренебрежительное хмыканье почему-то не хотелось. И Семен стал собираться к своим любимым дамам, как на любовное свидание. Он не даст им повода заподозрить, что с ним происходит что-то неладное. Пусть думают, что он по-прежнему энергичен и успешен, как и полагается модному писателю.

      У выхода из подъезда он столкнулся с соседом по лестничной клетке – Колькой, мрачным мужиком, который волок на поводке бультерьера. Отвратительная поросячья рожа пса оскалилась острыми зубами, и Семен в который раз подивился несоответствию