проставила в её кредитном альбоме новые печати. Тут Ингрид выяснила ещё, что печати бывают разных цветов: красная печать означает высшую оценку, а чёрная переводилась как «задание сделал, но кое-как».
В междучасье обихода и ужина Ингрид отправилась к Деметросу Аркелаю, как тот просил. По дороге она думала о том, как там поживает её копия и как прошёл первый урок по химии с новым преподавателем. Почему-то от этих мыслей в её груди сжалось сердце.
Перед дверью кабинета куратора Ингрид остановилась, поправила свой джемпер под плащом и лишь после этого постучала.
– Ингрид, заходите! – раздался голос изнутри.
Девочка вошла в кабинет и удивлённо посмотрела на Георга Меркурия, который сидел в кресле в углу.
– Здравствуйте, – кивнула она и Деметросу Аркелаю, и Георгу Меркурию, озираясь по сторонам, нет ли здесь кого третьего?
– Ингрид, как я и говорил, семья моего брата хочет взять опекунство над вами, нужно это оформить.
В голове Ингрид прояснилось: Георг Меркурий – брат Деметроса Аркелая. Но они были не очень похожи. Деметрос Аркелай в зрелых летах, плотного коренастого сложения, носил пышные, но аккуратные усы. На усталом лице сильно выделялись носогубные складки от частых улыбок; его тёмные с редкой проседью волосы были короткими, что здесь было редким даже для мужчин (да-да, мужчины были длинноволосы). Глаза его были карими, с добрыми морщинками в уголках, и над ними – густые брови. А вот Георг Меркурий напротив был весьма молод, едва ли ему исполнилось 30 лет. Очень худой и высокий, смуглый, с крупной челюстью и ямочками на щеках, широкой улыбкой во все зубы, густой шевелюрой и аккуратной короткой бородой. Глаза Георга Меркурия были серыми, брови – широкими и неяркими, взгляд – открытым, а лоб прикрывала чёлка, зачёсанная набок. Деметрос Аркелай выглядел уставшим, а вот Георг Меркурий ещё сохранял во взгляде мальчишеские живость и задор.
Ингрид сглотнула, ей и в голову не приходило, что они – родные братья.
– Кажется, мы забыли предупредить, кто именно приходится братом Деметросу Аркелаю, – догадался вслух Георг Меркурий.
Ингрид утвердительно закивала.
– Всё равно давайте закрепим постановление об опекунстве, – сказал куратор. – Напоминаю, что это будет по большому счёту формальностью, просто нам надо дать вам возможность свободно без лишних глаз перемещаться.
Он протянул лист, где было написано, что Ингрид Камнина поступает под опекунство Георга Меркурия до её совершеннолетия, девочка уставилась на лист и спросила:
– И что мне делать?
– Вот что, – ответил Георг Меркурий и положил руку на лист, произнеся: – Я согласен.
– Я тоже, – быстро сказала Ингрид, положив свою руку на этот лист.
Оба подавились смешком.
– Надо сказать: «Я согласна», – пояснил куратор.
– А, хорошо. Я согласна, – исправилась Ингрид.
– Многие покинут Дворец в субботу вечером, остальные в воскресенье