ле осины справа мелькнул красный флажок, я поспешила туда. Верёвка с алыми лоскутами была натянута по всей окружности поляны аж в два ряда: первый на высоте одного локтя от земли, второй на высоте двух. Значит, расчёт был и на змееволка, и на огнехвостых лисиц. Никак герцог пожаловал? Даже граф и барон не охотились с таким размахом. Похоже, решили выловить всех – от крупных хищников до грызунов. Я прошла вдоль верёвки не меньше десятка локтей, разрезая её и срывая флажки. Круг разомкнут, теперь звери смогут уйти от облавы.
В этой части леса живёт стая змееволков и полсотни огнехвосток, дальше в чащу охотники не сунутся. Стрелки будут ждать с подветренной стороны. Я облизнула палец и подняла его над головой. Ветер с юга, значит, и загонщики там. Теперь понятно почему вокруг столько капканов – хитрецы решили облегчить себе задачу. Им на руку, что многие звери попадут в ловушки, изранятся и вымотаются. Если хищники прибегут в западню напуганными, но в целости и сохранности, от стрелков и гончих с загонщиками останется фарш да горстка дымящегося праха. Одни только лисицы способны спалить дотла целый вооружённый отряд. Перед глазами нарисовалась сцена бесславного побоища: разъярённые огнехвостки с пламенеющей шерстью и снопами искр из глаз, шипящие змееволки в боевых стойках и орущие от ужаса охотники. Тут я невольно улыбнулась кровожадным мыслям.
Я им ещё одолжение сделала, разрезав верёвки, даже обидно стало… самую малость. Жаль, что сегодня я разоспалась и пошла за травами позже обычного – все ловушки сломать не получится. Лишь бы успеть вывести из строя стальные челюсти капканов до начала травли! С сетями можно разобраться по ходу, когда поднимется суматоха.
Лес ещё не проснулся и казался мирным и спокойным. Солнечные лучи проникали сквозь редеющую листву и рассыпались причудливыми тенями на пёстром осеннем подлеске. Роса просохла, но было ещё прохладно. Плотнее закутавшись в плащ, я в который раз пожалела, что он едва доходит до колен. Но теплом приходилось жертвовать ради удобства. Ткань постоянно цеплялась за ветки и повисала рваными клочьями, пришлось обрезать бахрому.
Вдруг совсем рядом слева послышался собачий лай. Началось!
Перспектива встретиться нос к носу с некормлеными перед охотой, обозлёнными гончими не радовала. Я рванулась в сторону, подальше с дороги притравщиков. Хруст ветвей и гомон позади хлестко гнали вперёд. На ходу подбирая юбку, впервые порадовалась, что укоротила плащ. Приходилось на скорости петлять между деревьями и кустами. Я понадеялась, что смогу оторваться. Листья предательски зашуршали. Я глянула вниз – хлоп! – ветка дерева распрямилась. Петля силка затянулась вокруг ноги.
– Жабья подмышка, драконья отрыжка! Ну повезло! – выругалась я.
Стая чёрных дроздов с пронзительным писком прочертила острыми крыльями верхушки деревьев. Это конец!
Верёвка толстая, с расчётом на крупную добычу. Чтоб перерезать такую моим маленьким позолоченным серпом, потребуется минут десять. Столько у меня нет!
– Мать всего сущего, не оставь меня!
Дрожащими руками вцепилась в узел, но он не поддался. Озябшие пальцы не слушались, я поднесла их ко рту. Вдох, выдох! Замешкаюсь – на меня выскочит стая хищников, на мой страх налетят гончие. Ну же! Так. Спокойно. Вдох. Выдох. Вот, так лучше. Хватит трепыхаться, так только узел на ноге затягивается. Ненавижу беспомощность! Только не плакать, не плакать! Я аккуратно протянула руки и медленно начала распутывать канат. Гвалт охоты приблизился, но кажется, сместился вправо.
– О Великая! Может быть, пронесёт?
Силок ослабил хватку, и я рьяно взялась за дело.
– Ещё немного!
Я рывком вытянула ногу из западни и отпустила край верёвки. В тот же миг ветка, к которой крепилась ловушка, с шумом распрямилась. Я взвизгнула от радости, но мой торжествующий крик смешался с жалобным воплем по ту сторону ствола. Послышался глухой удар, словно с телеги повалился мешок с брюквой.
Я чуть было не дала стрекача, но сдавленный стон заставил остановиться. Отцепив от пояса серп, я вытащила его из ножен. Какое-никакое, а оружие. Мелкими шагами с опаской обойдя дерево, я увидела лежащего плашмя мужчину. Хм-м-м, судя по ткани охотничьего костюма и выделке кожи сапог – из знати, причём самой высокопоставленной. Он больше не стонал, подняться не пытался. Я обошла незадачливого охотника. По виску мужчины текла тонкая алая струйка. Наверное, злополучная ветка, к которой крепился силок, разогнувшись, с размаху приложила его по голове.
Ха, поделом титулованному кровопийце! А ещё говорят, что судьба несправедлива. Я решительно развернулась, чтобы уйти, но какая-то неведомая сила не давала сдвинуться с места. Замерев с занесённой над тропинкой ногой, я крутанулась на пятке и шагнула к сановнику. Наверняка мне придётся пожалеть об этом, но это будет потом… Развернула его к себе лицом. Ого! И почему в нашей деревне не водятся такие красавчики? Вельможа оказался моложе, чем представлялось – я бы не дала ему больше двадцати лет. Удивительно, но его кожа не отличалась такой бледностью, как у виденных мной раньше высокородных. Её золотистый оттенок приятно оттеняли тёмно-каштановые волосы. И только отхлынувшая