Ведь «Робинзон Крузо», например, был написан для взрослых читателей, и только потом его обработали для чтения подростков.
В XIX веке появилась детская и юношеская литература, встреча с которой и ждет вас в этом классе.
Теренс Хэнбери Уайт
(1906–1964)
Английский писатель Теренс Хэнбери Уайт – автор тетралогии[1] которая имеет общее название «Король былого и грядущего»: том первый – «Меч в камне» (книги 1-я и 2-я), том второй – «Свеча на ветру» (книги 3-я и 4-я). Это произведение фантастической литературы нашего века столь же популярно, как «Хоббит» и «Властелин Колец» Толкина.
Книга создана на основе британских легенд и мифов и представляет собой сочетание фантастической сказки и реальной истории, живого юмора и трагических событий.
Старые предания, подсказавшие современному автору сюжеты и характеры, обстоятельства и события, образы героев и сведения об эпохе, вводят нас в мир, в котором рождались и утверждались требования кодекса чести рыцарей Круглого стола. Герои романов, созданных уже в нашем веке, совершают благородные поступки и свято соблюдают систему правил рыцарского поведения.
Небольшие фрагменты из второго тома тетралогии помогут вам познакомиться со знаменитым сэром Ланселотом – образцом чести, достоинства и доблести, галантности и способности спокойно идти на подвиг. В начале повествования он еще подросток, затем восемнадцатилетний юноша.
Читатель всегда представляет рыцаря прекрасным внешне. Но Ланселот, образец рыцарской доблести, оказывается, был безобразен. Но это не помешало ему воспитать в себе самые лучшие качества. Зеркал еще не было, и первое представление о своем облике он составил по отражениям на выпуклостях шлема. Знакомясь с Ланселотом, мы вместе проследим, как подросток вызвал на бой все то, что его не устраивало в самом себе. Внимательно понаблюдайте, как писатель, изображая далекую и легендарную судьбу, затрагивает сегодняшние проблемы.
Свеча на ветру. Рыцарь, совершивший проступок. В сокращении
(Т. Х. Уайт, перевод С. Ильина)
В замке Бенвика мальчик-француз разглядывал свое лицо, отраженное полированной поверхностью шлема. Шлем отливал на солнце упрямым металлическим блеском. В сущности, он мало чем отличался от касок, какие и поныне носят солдаты, – зеркало из него было плохое, но лучшего мальчику раздобыть не удалось. Он вертел его так и этак, надеясь получить общее представление о своем лице по различным искажениям, создаваемым выпуклостями шлема. Он хотел уяснить, что он собой представляет, и страшился того, что ему предстояло узнать.
Мальчику казалось, что в нем есть какой-то изъян. Всю свою жизнь, – даже став великим человеком и увидев мир лежащим у своих ног, – он ощущал этот недостаток: нечто, таившееся в самой глубине души, осознаваемое, постыдное, но так и не понятое. Не стоит и нам пытаться это понять. Не нужно из праздного любопытства ломиться в дверь, которую он предпочел оставить закрытой.
Стены Оружейной, посреди которой стоял мальчик, украшали орудия войны. Последние два часа он без остановки крутил в воздухе пару гантелей (он называл их «грузиками») и пел сам себе песню без слов – равно как и без мотива. Ему было пятнадцать лет. Он только что вернулся из Англии, где отец его, Король Бан Бенвикский, помогал Английскому Королю в подавлении мятежа. Если вы помните, Артур намеревался созвать для Круглого стола именно юных рыцарей и приметил на пиру Ланселота, победившего в большинстве игр.
Ланселот, размахивая в воздухе гантелями и издавая бессловесный шум, напряженно размышлял о Короле Артуре. Он был влюблен в Короля. Потому-то он и размахивал своими «грузиками». Он помнил каждое слово того единственного разговора, который состоялся между ним и его героем.
Когда они грузились на корабль, чтобы отплыть во Францию, Артур, поцеловав на прощание Короля Бана, окликнул Ланселота, и они вдвоем отошли в один из тихих уголков судна. Фоном для их разговора служили украшенные гербами паруса Банова флота, матросы на корабельных снастях, орудийные башни, лучники и чайки, похожие на хлопья свинцовых белил.
– Ланс, – сказал Король, – отойдем на минутку, ладно?
– Сэр.
– Я присматривался к тебе во время игр на пиру.
– Сэр.
– Похоже, ты победил в большинстве из них.
Ланселот скосил глаза к кончику носа.
– Мне нужны люди, искусные в играх, и побольше, чтобы помочь в осуществлении одной идеи. Не сейчас – после, когда я действительно стану Королем и в моем королевстве наступит покой. Вот я и подумал, может быть, ты согласишься помочь мне, когда подрастешь?
Мальчик словно бы поежился и вдруг поднял на собеседника вспыхнувшие глаза.
– Это касается рыцарей, – продолжал Артур. – Я собираюсь основать рыцарский орден – что-то вроде Ордена Подвязки, – который может противостоять Силе. Ты бы хотел присоединиться к нему?
– Да.
Король вглядывался