Спутник «Альфа». Алиса Русинова

p>

      Тоха. Блестит в темноте глазами, тоже не может спокойно лежать.

      – Как думаешь, видно отсюда наш приют?

      – Вряд ли. Мы в самой середине Большого Скопления. Тут крайние архипелаги не просматриваются.

      Тоха возбуждённо ёрзает. Я закрываю глаза.

      Завтра для нас изменится всё.

      Приют где мы выросли, находился на самой окраине трёхсотого архипелага и оттуда открывался не очень-то хороший вид. Но именно там я провёл последние шесть лет. Мои родители были экологами и попали под Большой Выброс с Земли вскоре после того, как мне исполнилось семь.

      Тоха провёл в приюте всю жизнь. Говорят, его нашли в одном из машинных отсеков административного корабля.

      Вообще, двенадцать лет назад времена были такие, что многие своих детей оставляли. В Большом Скоплении как раз появился новый Спутник «Альфа». Самый инновационный и престижный спутник тридцатого века. «Сердце архипелагов».

      Вот на него отовсюду люди и побежали. Но ведь на то он и спутник – места в нём немного, и брали туда только семьи без детей.

      Так что Тоха не один такой. Неудивительно, что сейчас ворочается и вздыхает в своей кровати. Сегодня он как никогда близко к родителям – на Спутнике «Альфа».

      Открываю глаза и снова смотрю на стеклянный потолок. Надо же – разглядываю корабли Большого Скопления прямо из кровати. У меня перехватывает дух.

      Началось всё с того, что год назад во всех архипелагах запустили программу «большой мозг». В течение года ты пишешь всякие тесты, олимпиады, задания выполняешь. А в конце года выбирают самого умного от каждого архипелага и потом отправляют на Альфу. Говорят, тут будет ещё отбор. А самых-самых умных оставят работать и жить.

      Мне все испытания давались легко. Честно признаться, я не сомневался, что от нашего приюта на Альфу попаду я.

      А вот Тоха. Тоха даже в десятку не входил.

      Но у Тохи была цель.

      ***

      – Тах…тах…

      Мои же кроссовки больно врезаются в бок.

      Первый день в приюте.

      Я даже не успел понять в чём виноват. И вот, уже лежу на полу без обуви. Внутренности чемодана вывернуты в коридор.

      А вокруг незнакомые лица.

      Закрываю глаза. Я не знаю, что делать в таком случае, меня не учили. Просто надеюсь, что само пройдёт.

      Внезапно и правда проходит.

      – Бешеный! Отвали!

      Открываю глаза. Маленький смерч носится по коридору. В руке зажата ножка от стула. Он как будто намагничен – противники отскакивают, не успев с ним соприкоснуться.

      Когда остаёмся только мы вдвоём он, тяжело дыша, протягивает руку.

      – Сильно они тебя успели?

      Так я познакомился с Тохой

      ***

      Тоха хрустит в своей кровати пайком.

      Перед вылетом нам надавали кучу еды. Наверное, ещё на месяц хватит. Воспитатели очень гордились, что именно от нашего приюта на Альфу попадут два человека – одели нас во всё лучшее, дали с собой всякого разного…

      Тоха вдруг перестаёт жевать:

      – Слышишь?

      Сперва я не понимаю, что он имеет в виду.

      А потом они становятся громче.

      Шлепки в коридоре. Похоже на босые ноги. Не тяжёлые и грузные, взрослого человека, а лёгкие ножки шестилетки. Хмурю брови в темноте. В «большой мозг» брали только с двенадцати. А до нас на Альфе вообще не было детей.

      – Тут же нет детей! – Тоха читает мои мысли.

      Пожимаю плечами.

      – Может какое-то акустическое искажение?

      – Чё?

      – Обман слуховой. Ты как вообще сюда попал?

      – Сам знаешь как!

      Шаги прекращаются.

      ***

      – Пётр – двести шесть?

      – Я!

      Валентина Петровна, древняя настолько, чтобы иметь отчество, вперивается в меня близоруким взглядом.

      – Откуда?

      – Трёхсотый архипелаг! – чеканю я.

      – Родион – триста десять?…

      На утренней перекличке, на главной площади Альфы, человек двести пацанов и девчонок. Тоха деловито осматривает коридоры-ответвления, но далеко пока не отходит.