очти всегда были низкие – это означало, что депрессии у него нет. Но бывали дни, когда Эль буквально выл от тоски. Не часто, однако такие дни бывали.
Эль жил один в однокомнатной квартире, которая досталась ему от деда. Ему было двадцать шесть лет. В младшем возрасте Эль думал, что к этим годам у него будет какая-нибудь жена и сколько-нибудь детей, но чем старше он становился, тем больше понимал, что это совсем не то, чего бы ему хотелось.
Школьный друг, который рано женился, сделал антирекламу традиционным ценностям, где жена, дети и работа, работа, работа. И пузо, и плешь, и пустые глаза, и лицо никогда не улыбается. Пожёванный парень.
А жена у него была красивая и цветущая. Она родила двух детей и теперь хотела третьего. Рожать и воспитывать детей – было её призванием, поэтому она цвела. Эта молодая мама говорила: «Работать надо! Мой муж сутками на такси работает, чтобы заработать».
«Без отдыха?», – спросил Эль.
«Ну, и что?», – сказала красавица-жена.
Твой муж на живого не очень похож. Вот что! У школьного друга не было времени что-нибудь читать, как-нибудь развиваться, он работал как лошадь. Хотя к тем временам лошади уже давно столько не работали. Они жили в конюшнях, иногда катали людей на себе и общение с ними считалось полезной терапией. А школьный друг пахал как проклятый.
Эль боялся, что с ним случится всё то же самое, если он обзаведётся семьёй. А ещё он устал чувствовать боль и причинять её другим, поэтому и жил один-одинешенек. И было ему неплохо, в целом даже хорошо. Это был его выбор.
Эль закончил университет, но на жизнь зарабатывал доставкой еды из ресторанов. Сам себе выстроил график, который считал идеальным: две недели совсем без выходных – смены по десять часов, а потом две недели никакой работы, сплошной отдых.
У Эля был телевизор, игровая консоль, бумажный торшер для уюта и куча маленьких подушек, чтобы развалиться на них с кружкой кофе. Красота!
Он увлекался рисованием, это у него неплохо получалось. Эль рисовал на графическом планшете короткие комиксы про людей с кошачьими ушами и нигде их не публиковал. Это было что-то вроде дневника – не для посторонних глаз.
Эль охотно общался с людьми, но редко приглашал их домой. Тем, кто постарше он представлялся Эльдаром, своих ровесников просил называть его Элем, так ему больше нравилось.
Он не был красавчиком, но имел вполне себе привлекательную внешность, поскольку ухаживал за лицом, подкрашивал брови, укладывал волосы. У Эля были крепкие плечи, потому что он отжимался от пола на кулаках. Это хорошая привычка.
Внимание к его персоне проявляли, но не слишком много, но когда в голове Эля проклевался человеческий бог любви, жизнь перевернулась и всё стало иначе. Он, конечно, ни на что такое никогда не рассчитывал.
Вечером, когда Эль вернулся со смены, бросил термо-рюкзак в прихожей и собирался принять душ, в его голове раздался голос. Он сказал: «Привет!».
Для Эля было очевидно, что голос прозвучал у него в голове, а не откуда-нибудь. Он был как его собственный внутренний, но совсем другой.
«Эль, ты меня слышишь?», – спросил голос.
Эль замер на пороге ванной комнаты. Спина его мигом взмокла. Он подумал: ну всё, кукуха съехала.
«Не пугайся, с тобой всё в порядке», – успокаивал незнакомый голос в голове.
Эль стал искать оправдания всему этому. Он уже отработал тринадцать смен подряд. Галлюцинации можно было списать на сильное переутомление. Эль по десять часов в день катался на велосипеде по городу – шустро развозил заказы. Бывает же, что и здоровым людям может что-то померещиться!
«Хорошо, я пока помолчу. Дам тебе время привыкнуть», – сказал голос и умолк.
Эль принял душ, смыл с себя прошедший день. Потом он решил как-нибудь отвлечься, но так чтобы не напрягать свой бедный мозг, уж лучше занять руки.
Он пошёл на кухню, взял кусок тостового хлеба, положил на него лист салата, обжарил небольшими кусочками филе индейки на растительном масле, порезал его соломкой и выложил толстым слоем на салат, сверху нарезал кружочками помидоры черри, заправил майонезом и накрыл ещё одним куском тостового хлеба.
Сэндвич Эль запил чаем без сахара. Ещё час он провёл, общаясь со знакомыми в чате, а потом лёг спать. Той ночью ему ничего не снилось.
А когда Эль проснулся и увидел в окне непроницаемое серое небо, голос в голове сказал ему: «Доброе утро!».
То не было его мыслями. Голос был отчётливый, ясный. Эль не видел никакого смысла здороваться с собственным бредом, поэтому он просто лежал и думал, что теперь ему со всем этим делать. Страшно жить с шизофренией!
«Ты не сошёл с ума, ты в полном порядке», – осторожно вставлял свои замечания к его мыслям чужой голос.
Эль подумал, что был бы не против лёгкого сумасшествия, если бы оно не мешало жить привычной жизнью и выглядеть обычным человеком. Но ведь психозы обычно не ограничиваются голосами в голове. Они заставляют людей совершать всякие странные поступки, мешают отличать реальность от фантазий,