ечтать.
Качков Денис Иванович, невысокий худощавый брюнет с узким интеллигентным лицом, давно обходился без чьих-либо советов, а в контроле и опеке не нуждался вовсе. Наоборот, хлопоты вокруг собственной персоны находил пустыми и весьма вредоносными для его не на шутку расшалившейся в последнее время нервной системы. Однако, считая верхом неприличия даже самое мало-мальское недовольство излишней материнской заботой, тяготившей его, только поигрывал изящными скулами и помалкивал.
Встречались они раза три-четыре за год: так было удобно обоим. Матушка наведывалась в Москву и словно ураган обрушивалась на сына со своими – в основном надуманными – беспокойствами. Он же навещал ее в Ницце, куда она перебралась пять лет назад.
– Дэни́, – журила его Зоя Сергеевна на следующий вечер, пытаясь вывести из глубокой задумчивости, которую она прежде в сыне не замечала, – мне совсем не нравится твой вид недооцененного великомученика. Будь другом, сделай лицо попроще. И сотри эту кислую ухмылку: видеть ее не могу! Ты здоров, богат. Вот и радуйся жизни! К тому же сегодня твой день рождения. И, пожалуйста, не смотри на меня, как на досадное недоразумение. Ты прекрасно знаешь, что никто так сильно не любит тебя, как я. Поэтому изволь выслушать свою мать. И понять главное: я пекусь только о твоем благополучии.
Они уединились от лишних глаз в просторном кабинете с высоким лепным потолком. Мебель светлых тонов с позолотой, массивные шторы на арочных окнах, обои с замысловатыми вензелями создавали ощущение нахождения в царских хоромах. Переполненные шкафы поражали обилием всевозможных книг разной тематики и намекали на нехилое айкью хозяина.
Элегантная до кончиков ногтей Зоя Сергеевна восседала за массивным письменным столом в старинном, напоминающем трон, кресле и походила на озабоченную делами государства королеву, принимающую ненаглядного отпрыска, будущего правителя великой империи. Она намеревалась немедленно получить ответы на все тревожащие вопросы, подозревая, что причина дурного настроения сына кроется в их слегка пошатнувшемся семейном бизнесе.
Денис уютно расположился на просторном угловом диване, игнорируя антикварные стулья с высокими спинками возле стола, тем самым тактично намекая матушке, что вести беседы на серьезные темы не намерен. Он искренне любил ее, но толковать и думать о делах именно сейчас не хотелось. Впрочем, как и вчера, и неделю назад.
Неизъяснимая тоска пожирала его изнутри, и он не видел никакой возможности от нее избавиться. Может, потому Денис решил отправиться в кругосветное путешествие на роскошном круизном лайнере, прихватив с собой новую пассию, которую – кто бы ожидал от этого совсем еще юного создания – пришлось еще и уговаривать. И куда мир катится?
– Мама, я очень ценю твою заботу. Но мы можем хотя бы сегодня не говорить о делах? К тому же согласись: я давно повзрослел и тебе стоит ослабить хватку. Теперь я сам в состоянии позаботиться о себе. Равно как и о тебе.
Зоя Сергеевна, изящная и довольно хрупкая на вид кареглазая особа, благополучно пребывающая в фазе второй молодости и каким-то чудом сохраняющая великолепную стройную фигуру, принялась нервно обмахиваться веером из золотистых перьев.
Раскрасневшиеся щеки – результат пары выпитых бокалов вина – явно намекали на то, что не следовало так легкомысленно относиться к своему здоровью. Несомненно, более всего на свете Зоя Сергеевна ценила трезвую голову и незамутненное сознание, но выпить за здоровье единственного сына все же себе позволила.
– Вчера и сегодня с утра я побывала в офисе и просмотрела документы. Даже враг не смог бы проделать более чудовищной бреши в капитале, какой удалось тебе, дорогой. Особенно за последние три месяца. Ты так спешишь насладиться жизнью, словно тебе осталось жить всего ничего… Господи, прости меня, грешную, за такие крамольные слова! – Зоя Сергеевна отложила веер и суеверно перекрестилась. – Это же надо: в этом году тринадцатое мая выпало на пятницу!
– И что с того? Мне нравится мое счастливое число рождения. И постоянно везет тринадцатого, как никому.
– Я рада за тебя. Хоть кому-то оно впору. Одного не пойму: почему ты совсем не уделяешь времени бизнесу? И что это за весьма частые и затратные поездки за границу?
– Хочу нормальной свободной жизни без всяких хлопот. Имею я право на отдых?
– Родной мой, отдых от чего – от безделья? Так оно утомляет больше любой работы. В первую очередь ты должен трудиться. Как это делал твой отец.
– И где он сейчас – отдыхает?
– Не смей так говорить об отце! – Зоя Сергеевна схватила веер и замахала перед носом, вспоминая мужа-трудоголика, честнейшего человека и безупречнейшего семьянина, скоропостижно почившего от внезапного сердечного приступа. И это при совершенно здоровом сердце. – Ты прекрасно знаешь, что его до инфаркта довели, обвинив бог знает в чем – в убийстве человека и краже пяти миллионов долларов! Да это же уму непостижимо!
– Извини, просто я очень устал. Бежишь куда-то, бежишь, не оглядываясь и стараясь обогнать других, а куда прибежишь – неизвестно. Да и чего ради – тоже непонятно: денег полно, так почему