ших подруг.
Для подружки Оленьки, натуры легкомысленной, Лена приготовила комплект красивого белья, для раскрасавицы подруги Евы – косметику и духи, а вот подарок Тане, третьей подруге, Лене пришлось тщательно поискать. Потому что художник-иллюстратор детских книг Таня Киселёва – барышня серьезная. Ни косметика, ни кружевные комплекты белья ее не интересуют. Татьяне бы подарить глубокое ретро, советскую еще «Библиотеку всемирной литературы», все двести томов, и было в самый раз. Сидела бы наша Таня с очередным пухлым томом в окружении двух своих дворняжек (у Тани псы в стиле «домино»: черно-белый и бело-черный) и почитывала бы книги. В итоге за подарком для Тани Лена отправилась в книжный магазин, где и купила три роскошных издания по искусству. «И дополним еще дисками с классической музыкой для таких одухотворенных натур, как моя Киселёва».
Заботливо разложив подарки под елкой, Лена закинула в холодильник пару бутылок просекко. К приходу гостей все было готово. Ах да, надо бы переодеться! Тем более что она купила новое платье – красивое, голубое, под цвет глаз.
Надев обновку, Лена подошла к зеркалу, придирчиво оглядела себя. Из зазеркалья на нее смотрела высоченная брюнетка с голубыми глазами и далекой от идеала фигурой. «В принципе, еще ничего, не все потеряно, – усмехнулась Лена, – вот только морщинки, появившиеся за последние несколько лет, будем честны, эту женщину не украшают. Но тут уж ничего не поделаешь, такое количество выплаканных слез никому не идет на пользу».
Лена взглянула на часы. Старого года оставалось на донышке. Говорят, что Новый год – это такая жизненная верста, зарубка на стене, по которой удобно мерить время. «Жизненная дорожная верста? – улыбнулась Лена. – А что-то сбилась ты с пути, мать! Заплутала в своих верстах!»
За окнами шел сильный снег. Москва тонула в новогодней метели.
«Ну что же – еще один год прошел, – вздохнула Лена. – Еще один год без Андрея…»
Да, уже пятый Новый год Лена встречает без Андрея. В обществе самых близких подруг: Татьяны, Евы и Ляли.
Раньше Новый год встречали порознь: Ева проводила праздник дома с мужем и сыном, Ляля с очередным любовником, Таня с матерью, а Лена с Андреем и его друзьями. Потом все изменилось: Ева развелась, Танина мама умерла, а в Лениной жизни не стало Андрея. Такая вот история, совсем не для новогоднего вечера.
Невеселые мысли прервал дверной звонок. Лена бросилась в прихожую встречать подруг.
Квартира наполнилась смехом, веселой суетой.
Наконец Ленины гостьи собрались в гостиной перед накрытым столом.
Итак, их женский квартет вот уже почти без малого двадцать лет играют: хозяйка дома – певица Лена Морозова, журналистка и обозреватель светской хроники Ольга Точкина, художник-иллюстратор детских книг Татьяна Киселёва и красавица Ева Королёва – искусствовед по образованию, а ныне администратор ресторана.
Самой яркой из них всегда считалась Оля Точкина. Оля (впрочем, подруги зовут ее Лялей) и сейчас сверкала, как новогодняя елка. Копна рыжих кудрявых волос, золотое, в какой-то чешуе платье, да еще с мощным – до уха – разрезом! Такую и в толпе не пропустишь! Добивала окружающих Лялькина неизменная красная помада.
Глядя на Лялю, Лена улыбнулась – на ее вкус этот «миллион оттенков яркого» выглядел немного вульгарно, с перебором, но… это же Лялька! К тому же ей положено «звездеть».
Если бы Лялю можно было определить одним словом, то этим словом было бы определение «бедовая». По части создавать себе приключения Ляле нет равных. Она как магнитом притягивает к себе неприятности и сомнительных «кавалэров». Обозреватель светской хроники Точкина – девушка-фейерверк в смысле своей огнеопасности. Ляля зажигает по полной – где скандал, там и она. Причем Ляля не только пишет про скандалы, она их еще и мастерски создает, иногда на ровном месте.
Кроме обзоров светской жизни, Ляля помешана на инстаграме. Точкина – заядлая инстаграмщица – пишет статейки на женские темы: о сексе, об отношениях полов, о красоте. Вот и сейчас Ляля сразу завертела телефоном. Чокнутая блогерша – и так себя сняла, и с этого ракурса.
«Разве что на люстру не залезла!» – удивилась Таня Киселёва, наблюдая за Лялиными манипуляциями.
Если бы можно было в принципе представить двух абсолютно разных женщин, то это были бы Ляля Точкина и Таня Киселёва.
«Как север и юг, как арбуз и свиной хрящик, вот такие мы с Танькой разные!» – приговаривала Ляля.
В отличие от Ляли, разбитной, веселой уроженки юга, Таня была коренной москвичкой из интеллигентной семьи художников. Застенчивая Таня и Новый год не сочла достаточным поводом для того, чтобы как-то себя приукрасить – простое синее платье, гладко забранные назад волосы. А ее хорошее, очень русское лицо не было украшено ни граммом косметики.
Глядя на подругу, Ляля (рыжая еще тот провокатор!), всплеснув руками, заголосила:
– Тань, ты где такое платьишко оторвала? Секонд-хенд устроил распродажу? Слушай, можно я тебя сфотаю для поста о том, как нельзя одеваться?
Таня поджала губы, но сдержалась.
– А-ля