ость, что неприятность может случиться, то она произойдёт обязательно, причем в самое неподходящее время.
Раньше подобная закономерность называлась законом подлости. Теперь – законом Мёрфи по фамилии капитана ВВС США, изучавшего в Калифорнии причины аварий военных самолетов.
Саша Кораблёв, перед тем как стукнуть пальцем по клавише выключателя, от двери оглядел кабинет, проверяя, не забыл ли чего. Так – компьютер выключил. Обогреватель не просто вырубил, вилку из розетки выдернул для полной надежности. Пепельницу выставил на середину стола, подальше от бумаг. Вроде, порядок, не горим и не тонем!
Чуть больше суток оставалось до нового двухтысячного года. Все нормальные люди завершали приготовления к Миллениуму. Многие уже начали в кругу родных и близких культурно провожать уходящие год, век и тысячелетие. Но это нормальные люди, которым не надо третьего января везти в область пять отчётов и десять докладных по всем направлениям деятельности прокуратуры. Кораблёв, с середины декабря исполнявший обязанности заместителя прокурора, смутно представлял, как он в одиночку разрулит проблемы отчётного периода. Его предшественник, Коваленко Виктор Петрович, написавший рапорт о переводе в областной аппарат на рядовую должность, слёг в пульмонологию с хроническим бронхитом. До его выздоровления кадровые назначения заморозились.
Кроме опасений не справиться в авральном режиме с новой работой, Кораблёву было не по себе от ощущения своей причастности к изгнанию Коваленко. Саша немало отработал с Петровичем и относился к нему с уважением. Коваленко того заслуживал, был он мужик грамотный, умный и, что встречается гораздо реже, порядочный. Конечно, Кораблёв не виноват, что Петрович вышел на тропу войны с прокурором. Причину конфликта между начальниками Саша знал. Внутренне он находился на стороне Коваленко, но от участия в боевых действиях благоразумно дистанцировался. Петрович не имел ни единого шанса на успех. Все его декларации о коррумпированности прокурора повисли в воздухе. Предъявить он ничего не смог. А вот шеф продемонстрировал мастер-класс аппаратной игры, жестко взнуздав взбрыкнувшего заместителя.
Проверяющие из областной прокуратуры, получившие команду «фас», легко выявили множество недостатков в работе Коваленко, надзиравшего за милицией. В течение дня, не выходя из кабинета, областники, перелопатив две вязки «отказных»[1], отложили в сторону стопу материалов по фактам краж металла с предприятий. Формально всё это были укрытые от учета умышленные преступления. То, что сумма хищений в каждом случае не превышала минимального размера оплаты труда, на наличие состава квалифицированной кражи не влияло. О том, что подобная практика применялась по всей области при молчаливом согласии государева ока, нельзя было и заикаться. В результате из «отказных» материалов на свет родилось десять уголовных дел. А десять – уже система. Нарушения были выявлены и при проверке изолятора временного содержания. Как будто заместитель межрайонного прокурора мог понудить начальника милиции отделать ИВС[2] в соответствии с европейскими нормами! Пиши, хоть запишись, а денег на капитальный ремонт изолятора нет и не предвидится.
Приказ о привлечении к дисциплинарной ответственности получился кудрявым. За ненадлежащее исполнение служебных обязанностей Коваленко был объявлен выговор. А дисциплинарка в прокуратуре это серьезно, это – на целый год. Причём, кроме пятна в послужном списке, наказанный получает чувствительный удар по карману. До снятия взыскания не видать ему ни квартальной премии, ни надбавки за сложность и напряженность. Но и это можно перетерпеть. Самое главное, что проштрафившийся нанизывается на крючок. В приказе чёрным по белому написано: «Проверить работу заместителя межрайпрокурора младшего советника юстиции[3] Коваленко В. П. по результатам работы за первый квартал 2000 года». А что изменится за первый квартал? Коммунизм восторжествует в отдельно взятом Острожском районе? Нет таких предпосылок. Так что если через три месяца начальство не сменит гнев на милость, в работе Коваленко вновь будут выявлены недостатки, страшнее прежних. И получит он уже строгий выговор, а то и неполное служебное соответствие. И снова его законтролят проверить по итогам полугодия. В июле с деланым сожалением констатируют – ситуация в положительную сторону не изменилась, и предложат уйти по собственному. В общем, просчитав ситуацию, решил Петрович перевестись в областную прокуратуру, в отдел по поддержанию государственного обвинения.
Саша тряхнул головой, отгоняя рой тягостных мыслей.
«Я никого не подсиживал. Петрович сам ушел. Не надо было Хоттабыча на хрен посылать! А мне предложили, я согласился».
Если отбросить в сторону все самокопания, Саше льстило, что он стоит в пяти минутах от серьезного повышения. Шутка ли, в тридцатник заделаться заместителем прокурора третьего по величине города в области? Следственную работу он любил, но за шесть лет обрыдла она ему конкретно. А как родители обрадовались хорошей новости! Оля тоже однозначно одобрила. Папа ее, Валентин Борисович, стал при гостях громко восхищаться Сашиными успехами, вогнав парня в краску. Продувной Валентин Борисович не преминул