семечки)
На кой черт мне кладенец? Я что богатырь? Я маманя, любви княжеской дочки достоин, а не какой-то ремесленницы. И ликом я пригож, и умом хитер, и как мужчина горяч, что кирпич на этой печи…
МАРФА:
Дурень ты Емелька – дочка кузнеца Данилы глаз с тебя не сводит. Давно пора к ним сватов засылать. Сердце материнское пора успокоить – внуков мне хочется…
ЕМЕЛЯ:
Ничего-то ты не понимаешь. Если жениться – то на королевишне. Вот лежу на печи, да семечки лузгаю! Клопов морю! А будь у меня жена – что тоды? Тоды мать, мне в поте лица работать надобно. Ей же всякие там цацки -пецки куплять захочется…
РАССКАЗЧИК:
Кинул Емеля в рот очередную горсть семян и, закрыв глаза, представил, как Василина по субботам будет по ярмарке ходить, а он с кузовом на спине будет следовать за ней, расталкивая чернь локтями. Не хотел Емеля бегать за женой, словно собачонка. Хотел хозяином быть, да сырами заморскими торг вести. От таких «першпектив» в его животе что – то заурчало. Емеля прожевал семян да в горшок шелуху сплюнул…
ЕМЕЛЯ:
мечтательно
Не, матушка – Василина, мне как баба не гожа. Она мастеровая, ей молот да железо подавай, да и силища у ней такая, что она с меня веревки вить будет. Мне баба нужна белолицая – знатных купеческих кровей… Хочу, чтобы у неё приданого, да скотины во дворе было вдоволь. Хочу, чтобы прислуга была всякая. Пущай холопы по ярмаркам за бабой шлындают, а я тем часом буду рыбу на озере удить…
РАССКАЗЧИК:
Усмехнулась Матушка обиженно. Перепилила нить последним зубом, и отложила рубаху на лавку, а иглу бережно в клубок воткнула. После чего тихо привстала, и крадучись подошла к печи, вытащив из-за неё веник из березового гольца. Ничего не говоря, Марфа, огрела Емелю этим веником по лбу. От такого нежданного нападения, Емелька подскочил с печи, да впопыхах ударился головой об потолок.
МАРФА:
Жаниться он видите ли не хочет! А обо мне ты подумал? Я что – буду тут одна до конца дней своих корячиться… А ты, как барин, будешь на печи лежать да в потолок плевать!? Нет уж, не бывать этому… Да вы, добры люди, глядите на него! У самого – ни кола, ни двора, только вошь на аркане, а ему дворянку подавай – голодранец…
РАССКАЗЧИК:
И в этот момент в дверь кто-то постучал.
КОНЕЦ ТРЕТЬЕЙ ЧАСТИ
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА. МАРФА (МАТЬ ЕМЕЛИ),ЕМЕЛЯ, ИЛЬЯ МУРОМЕЦ,
ДОБРЫНЯ НИКИТИЧ, ЩУКА.
ИНТ. ХАТА. ВЕЧЕР.
(стук в дверь)
ЕМЕЛЯ:
Кто там?
ИЛЬЯ МУРОМЕЦ:
Открывай хозяин! Чай свои пожаловали, а не басурмане какие…
ЕМЕЛЯ:
Илья?…
(открывает дверь)
ИЛЬЯ МУРОМЕЦ:
Доброго здравия желаю всему частному народу! Я тут не один, Добрыня со мной…
ДОБРЫНЯ:
Марфа, ты чего это с дубиной гостей встречашь, али мы самураи какие…
МАРФА:
Много вас по свету шляется. Корми и пои каждого… Вот –