Становление и развитие школьного исторического образования в России ХVI – начала ХХ вв
знания теряют свою собственную ценность и используются лишь как средство для развития природных способностей ребенка, употребления с пользой его свободного времени, отвращения от праздности и лени. Была поставлена цель: население государства превратить в идеальных граждан, в «новую породу людей», а достичь этой цели можно было только путем целесообразного воспитания. В недостатках воспитания видели «корень всему злу и добру», поскольку без хорошего воспитания нельзя ожидать «прямого в науках и художествах успеха», а «украшенный или просвещенный науками разум не делает еще доброго и прямого гражданина, но во многих случаях паче во вред бывает» [1].
Возложив на И. И. Бецкого обязанность составить план создания воспитательных училищ, Екатерина II в частном порядке поручила представить соображения по этому вопросу историографу Герарду Миллеру и капеллану английской фактории в Петербурге Дюмареску. После того как они подали записки по этому вопросу, Екатерина повелела образовать специальную комиссию для составления плана работы. В эту комиссию вошел профессор истории и правоведения Московского университета Филипп-Генрих Дильтей, представивший в ноябре 1764 г. свой проект учебной реформы под названием «План об учреждении разных училищ для распространения наук и исправлении нравов» [2]. Он предложил создать в Петербурге и Москве две «дядские», или «рабские», школы из крепостных для подготовки воспитателей дворянских детей. В их программу должны войти русский, французский, немецкий, латинский языки, история и география.
В соответствии с проектом Дильтея, единственным типом средней школы остается прежняя гимназия в составе четырех классов, где рекомендуется «иметь дважды историю древнюю». Параграф 5 раздела I определял, что в двух младших классах при двух уроках в неделю изучается история универсальная, причем, в первый год – до Рождества Христова, а во второй год – до новейшего времени. Этот основной курс должен преподаваться на русском языке по учебнику самого Дильтея «Первые основания универсальной истории». (Т. III. Предисловие. 1768). В последующие 2 года изучается история древняя и новая по учебнику Целлария на латинском языке, в результате чего «и язык латинский самым опытом в упражнении будет, и история уже яснее протолкуется». Отечественная история у Дильтея не упоминается [3].
В целях воспитания полезных обществу граждан «толкование» истории всегда должно быть связано с «наблюдениями нравоучительными». Как написано в учебнике Целлария, «примеры добродетели и пороков юношеству предлагать таким образом, чтобы возбудить в оном любовь и подражание к добродетели, ненависть и отвращение к порокам» [4].
В проекте, приписываемом Г. Ф. Миллеру, Г. Н. Теплову и другим, под названием «План и штат государственных гимназий», выдвигается требование основательного и практического изучения истории, доведенной до новейшего времени. Надлежит «сколь возможно практически трактовать, показывая участие оной в настоящем состоянии каждого государства, о котором речь пойдет. Познание истории должно быть сопряжено с хронологией». Как история, так и основательное изучение древних языков