иначе вас себе представляла, – заметила Елена, подтвердив мою догадку. Я улыбнулась.
– Все мои клиенты удивляются, когда видят меня, – заметила я. – Что поделаешь, я разрушаю стереотипы.
– Вы больше похожи на обычную девушку, – проговорила моя собеседница. – Даже не верится, что вы владеете оружием и умеете драться…
– Не всегда внешность соответствует содержанию, – заявила я. – Кстати, забыла спросить, кто вам меня порекомендовал?
– Знакомый моей знакомой, – невесело усмехнулась Елена. – Я никому не говорила, что мне нужен телохранитель. Просто давно еще моя коллега рассказывала, что некая Евгения Охотникова здорово помогла ее другу и спасла его от смерти. Я узнала ваш номер и позвонила. Боялась, что у вас он сменился, но мне повезло… Потому что, уже говорила, кроме вас я не знаю, к кому мне обратиться…
– Тогда не будем терять времени, – перешла я к делу. – Будет замечательно, если вы подробно изложите суть своей проблемы. Чем больше я от вас услышу, тем быстрее смогу оказать вам помощь.
К нашему столику подошла официантка и спросила, определились ли мы с заказом. Елена вопросительно посмотрела на меня, я же знала ассортимент блюд заведения почти наизусть. Улыбнувшись официантке, я проговорила:
– Двойной эспрессо и яблочный штрудель с корицей и изюмом.
Несмотря на то, что недавно я плотно позавтракала, пустой кофе мне пить не хотелось. К тому же десерты в кафе были выше всяких похвал, и я не удержалась от соблазна побаловать себя чем-нибудь изысканным и калорийным. Елена немного поколебалась, потом сказала:
– Мне то же самое.
Официантка кивнула, записала наш заказ и с дежурной улыбкой удалилась. Я выжидающе посмотрела на Елену. Та ответила мне растерянным взглядом – я видела, что она колеблется. То ли женщина не знала, с чего начинать, то ли сомневалась в том, что я смогу ей помочь. Играть в молчанку мне не хотелось, поэтому я проговорила:
– Не выслушав суть вашей проблемы, я не смогу начать свою работу. Что у вас произошло?
– Дело в том, что… – она остановилась, подыскивая нужные слова, затем сделала над собой усилие и быстро произнесла: – Проблема не во мне, точнее, не со мной, а с моей дочерью. С Кирой. С ней творится какая-то чертовщина, и я не могу понять, что происходит. У меня дурные предчувствия, но я совершенно не знаю, как ей помочь. Она ничего мне не рассказывает, и это хуже всего. Но одно я знаю наверняка: у нее серьезные проблемы.
– А что случилось? Почему вы так думаете? – задала я наводящий вопрос.
– Да она совсем другая стала! – воскликнула Белоусова. – Я вообще не узнаю свою дочь! Знаете, раньше она ведь была прилежной девочкой, в школе училась на одни пятерки, уроки никогда не прогуливала. Школу окончила с серебряной медалью, и в училище художественное без труда поступила. Она с детства рисовать любила, и я сразу поняла, что у Киры – талант и нужно его развивать. Понимаю, профессия художника –