и нечем мне ответить, нечем стрелять.
Выстрел бьет над самым плечом, оглушая. Огненный шар полыхает на балкончике, сжигая дотла монстра, выплескивая цепкие плети разрядов во все стороны – пытаясь найти еще какую-нибудь цель.
«BFG-9000».
Оружие, которое я так и не смог раздобыть в своем торопливом беге по уровням.
Я даже не смотрю, кто стрелял. Наклоняюсь к Неудачнику.
Его лицо – кровавая маска, грудь разворочена пулями, но он еще жив – пять прощальных секунд, дарованных игрой…
– Отражение… – шепчет он.
Я стираю ладонью кровь с его лица, поднимаюсь.
За мной стоит рослый мужчина в полном броневом костюме, увешанный оружием, как новогодняя елка игрушками. Лицо сухо и спокойно, дыхательный фильтр втянут на подбородок.
– Трудно убивать эскорт-гвардейцев Принца Пришельцев, – говорит он. Голос тих, но под сдержанностью чувствуются кипящие эмоции.
– Ты дайвер… – шепчу я.
– Ты тоже.
На человека, который следил за нами, гигант в броне не похож.
– Анатоль?
Он кивает, и я вспоминаю о правилах вежливости из кодекса дайверов.
– Леонид, – представляюсь я.
Дайвер «Лабиринта» кивает, закидывает громоздкий «BFG-9000» на плечо. Наверное, мы встречались на какой-то сходке. Просто он был в другом теле – впрочем, как и я. Анатоль подходит к телу Неудачника, смотрит ему в лицо, кивает:
– Как всегда.
Он легонько пинает его ногой, словно убеждаясь, что Неудачник и впрямь мертв.
И тогда я бью его по лицу. Бью так сильно, что Анатоль отлетает к стене.
1000
Нас разнимает Дик, второй дайвер «Лабиринта», тот, кого Неудачник назвал хорошим человеком.
Мы деремся минут пять, не стремясь убить друг друга, просто вымещая ярость и ненависть. Дик просовывает между нашими сплетенными телами ствол своего «BFG-9000» и негромко сообщает:
– Еще три удара – и я стреляю.
Анатоль скашивает на него глаза, отлипает и коротко бьет меня под ребра. Я перевожу дыхание и пинаю его в пах. Теперь очередь Анатоля корчиться от боли.
Дик невозмутимо ждет третьего удара. Но мы стоим по стойке смирно.
– Хорошо, – решает Дик, опуская оружие. Он говорит по-русски, очень чисто и почти без акцента. – Д-дайверы… вашу мать.
– Этот придурочный ламер… – шипит Анатоль. – Этот козел…
– Остынь, – советует Дик. – Он хорошо шел, я смотрел. Не всегда честно, но всегда хорошо.
Дик невысокий, худой, гибкий. Но в этой паре он главный. Анатоль замолкает, начинает стирать кровь с лица.
Я предаюсь тому же занятию.
– Ты хорошо играл, – говорит Дик. – Но все непросто.
– Это я понял, – отводя взгляд от тела Неудачника, соглашаюсь я. – Что происходит?
– Объясни, Ан, – бросает Дик и садится на закопченное, битое зеркало пола.
Анатоль морщится, словно ему велели съесть пригоршню пиявок. Но подчиняется.
– Ты что, чудик, думал, мы здесь дурака валяем? – спрашивает