За деревом тень чья то.
Остановился я, смелость в себе искать труд тяжкий.
Но кто на владенья старика посягнуть наглости набрался?
Меня вдруг ненависть удар сразил.
Схватил бревно и выскочил к встречи неизвестной.
В глазах туман от страха и ужас ноги обездвижел.
Передо мною дед сидит, склонившись дремлет,
С удилищем обнявшись,
Каким его на берегу оставил.
Я отшатнулся, потеряв реальности опору.
Он, ведь это он!
— одно и тоже бредил и бежал,
Про всё забыв, ногами опор земли перебирая.
Остановился, из нутри грудь сердцем, страх в душу забивает.
На берегу новость профиля иного, слепит ужасом животным.
Кусты руками раздвигаю,
В готовность встречи, напряженье стиснуло зубами.
Один лишь шаг успел осилить, как ноги отказались мне служить.
На берегу промежь кустов, дремал старик с удилищем в руках.
Я медленно и неуклюже повернулся.
Замыкая круг пруда, несло обратно к старику меня.
Из зарослей не слышно я прокрался.
Сидит старик и дремлет.
Коль сатана был это, тогда здесь не останусь я.
Бежал я к дому, последних сил остатки подбирая в тайниках своей души.
Дом, спасенья остров.
В него влетел, упал, опять вскочил на ноги.
Бегом к себе наверх, в комнату, не понимая для чего,
И что здесь делаю, да и зачем я в этот дом вернулся.
Ведь здесь нет ничего, чем поощрала жизнь меня.
Долой из дома, от дьявола проделок!
Сбежал по лестнице, остановился перед дверью.
Она закрыта на засов.
Не старика дела, а кроме нас в доме никого, аль я ошибся.
Я подошёл к двери, засов её тихонько потянул,
Но дверь не поддалась.
Я в страх свой провалился.
Контроль над разумом был бесполезен,
Эмоции затмили сознание моё.
Я взгляд спиной прочёл.
Весь страх ушёл в одно мгновенье, бесследно испарясь.
Я обернулся.
В гостинной за столом сидел старик, улыбкой надо мной дивясь.
Ты долго спишь — он пробурчал.
И приглашение к столу, взгляда жест направил.
Я сел.
Стол заправлен явствами богато.
Старик мне словно гостю дорогому предложил:
Угощайтесь, сэр!
После утреннего бега, сил вам набраться не мешает!
Он рассмеялся, я же побледнел.
Но как?
В чём фокус? — недоуменьем я спросил у старика.
Он ухмыльнулся, встал из — за стола, к камину подошёл,
Закурил от хвороста свою большую трубку
И лёгкою походкою по залу прогулкой отвечал:
Момента эпизод, что помутнение рассудка твоего сместил,
С тобой увы, постиг сегодня подленник курьёза.
Находишь власть не тех, кто