она жива?
– Не думаю… Я вызвала «Скорую», и ее увезли. Что с ней стало потом – не знаю. Но могу узнать.
Никогда еще она так отчаянно не лгала! Это же надо! А ведь она и не собиралась говорить о том, что стало с бомжихой. Да она вообще не представляла себе, как пойдет разговор. Подумала, что если подготовится, составит план разговора, то все сразу пойдет не так. Решила действовать по обстоятельствам. Хотя могла бы и догадаться, что самый первый вопрос, который ей зададут, это: жива ли женщина?
Таня вспомнила, как резво поднялась старушенция, отряхнулась и заторопилась на свой автобус.
– Она хотя бы в сознании была?
– Так у нее ж голова была разбита! Думаю, она при смерти была. Худая такая, маленькая, в ней и без этого случая жизни, наверное, не было.
– Хорошо. Насколько я понимаю, вы хотите денег за свое молчание, так?
– Да, – просипела Таня, вдруг понимая, что не успела толком обезопасить себя. Если ее сейчас записывают (а она ведь открыто шантажирует!), то она пропала. И что это она сядет в тюрьму, а не Кречетова.
– Сколько?
Таня прикидывала, готовясь именно к этому моменту разговора. Тысяча евро – это около девяносто тысяч рублей. Скажу просто: сто тысяч рублей. Решила округлить сумму.
– Сто, – сказала она, чувствуя, как к голове приливает кровь. Возможно, подумала она, у меня и уши стали красные. И щеки.
– Хорошо, – сказала девица с видом человека, у которого от сердца отлегло. – А как быть, если вы не выполните условие нашего договора и станете шантажировать меня и дальше?
– Ну уж нет… Я не такой человек.
– А мне откуда знать, какой вы человек? Я вижу вас впервые.
– Но вы же не хотите променять свою красивую жизнь на тюремную камеру?
Она хмыкнула, покачав головой.
– О чем и речь! – осмелела Таня. – Я буду молчать, а на те деньги, что я от вас получу, просто решу какие-то свои небольшие проблемы. В частности – закрою кредиты и буду спать спокойно.
Ну зачем она это сказала? Зачем так унизилась, признаваясь в своем безденежье? Могла, к примеру, сказать, что отправится отдохнуть или… Хотя разве можно нормально отдохнуть за сто тысяч рублей в престижном месте, на тех же Мальдивах, где расслабляются богачи?
– Хорошо, я поняла, – словно очнулась Ирина и как-то оживилась, засуетилась, достала из лимонно-белого рюкзачка бумажную салфетку и принялась промокать влажный лоб. Короче, она нервничала.
– Так, наличных денег таких у меня нет, это ясно. А у вас есть банковский валютный счет, куда бы я могла перевести деньги?
Валютный? Конечно, никакого валютного счета у Тани не было, да и быть не могло!
– Может, лучше наличными? Я бы подождала.
Она не разговаривала с этой богатой стервой, а блеяла. Вот это «я бы подождала» – это как расписаться в собственной слабости и неуверенности. Может, ну ее, эту Кречетову с ее деньгами? Бабка-то жива, отряхнулась и пошла. К тому же настоящего доказательства того, что Ирина сбила ее, у Тани не было. Просто видео ее машины с четко